так любят только раз.
Потом были десять лет без него. Это была не жизнь и даже не существование. Это была боль. Самая настоящая физическая пытка, от которой я сворачивалась в клубок и скулила, как собака. Иногда эта боль приходила ночью. Мне снилось, что мы опять вместе, а на утро, я чувствовала, как боль волной накрывает меня еще сильней, будто мы только сейчас расстались с Владом, и я только сейчас его потеряла. Говорят, что время лечит. Не верьте. Оно калечит, заглушает, как после сильного обезболивания, но проходит час, два, и боль опять оживает и разбрасывает свои семена по всему телу.
Спустя какое-то время я попыталась начать жить заново. Сначала я решила стать живой. Улыбалась, когда шутили люди, готовила себе еду, ходила в рестораны и пыталась получать удовольствие. Но я чувствовала, что душа моя мертва, и ничего внутри не шевелится. Тело по утрам мылось, зубы чистились, волосы укладывались, лицо получало порцию макияжа, я что-то ела, пила любимый капучино, ходила на работу, спасала жизни других людей, а себя спасти не могла.
Десять лет и никаких изменений. Трудно жить, когда тебе все равно. Ты чувствуешь, что все бессмысленно, и каждый новый день – близнец вчера. И никогда, никогда уже не будет так хорошо, как было рядом с Владом.
Поэтому я приняла решение: не мучиться больше, а покончить с этой жизнью раз и навсегда.
Я ехала в электричке и думала, что мне совсем не страшно умирать. Возможно, я просто очень верила в то, что увижу Влада, именно когда умру, и мы встретимся с ним на том, другом свете.
Я специально не взяла с собой ни документы, ни телефон, а денег у меня было только на билет в один конец. Нужно было уехать подальше, чтобы меня никто не опознал, если найдут тело.
Я хотела пропасть без вести. Чтобы у родственников и у любимой подруги была надежда, что я жива и, может быть, вернусь. Мне казалось, что им так будет легче перенести такой удар.
Я считала – всегда лучше иметь надежду, чем точно знать, что ты больше никогда не увидишь родного человека.
Если бы я знала, что мой Влад жив, я бы действовала. Я бы жила. Я бы ждала его и смотрела на дверь: вот сейчас он войдёт, и я оживу и опять буду улыбаться. У человека должна быть надежда. Без нее жизнь становится существованием. У меня этой надежды не было уже давно.
Я долго рассуждала как мне стоить умереть и не думала о том, чтобы мне не было больно или чтобы я красиво лежала в гробу. Я искала самый легкий способ.
Таблетки и вскрытые вены сразу доказывали самоубийство, а мне хотелось, чтобы моя смерть выглядела, как несчастный случай. Поэтому я решила броситься с моста и утонуть. Ведь я никогда не умела плавать. Эта смерть мне представлялась самой легкой. Нужно всего лишь перекинуть свое гнилое тело через ограждение. А потом, даже если и не убьюсь от удара, вода сделает свое дело.
У меня на примете был один замечательный мост за триста километров от моего места жительства – возле родного города Влада,
