мобильный, лежавший в кармане главы. Взглянув на экран, Андрулеску мгновенно перестал улыбаться. Его лицо потемнело, черты заострились, даже взгляд стал каким-то другим. Опасным.
– Должен извиниться, срочный звонок, – он выдавил из себя кривую улыбку. – Машина ждет у крыльца. Мой шофер отвезет вас в отель.
Попрощавшись, Ева направилась к выходу. В сумочке у нее лежал диктофон с записью интервью, а еще камера с парой десятков отличных кадров. При должном умении, из этого выйдет неплохая статья для первой полосы. Ева уже придумывала название и совершенно не смотрела по сторонам, когда вдруг со всего размаха налетела на стену, выросшую точно из-под земли.
Стена оказалась твердой, теплой, с едва уловимым запахом дорогой туалетной воды. И у стены были руки, которые в мгновение ока обхватили Еву за плечи и сжали.
Охнув, девушка попыталась отстраниться, но мужчина, на которого она налетела, даже не подумал ее отпустить. Наоборот, удержал, шумно втягивая в себя ее запах. А в следующую секунду с глухим рыком вдавил в свое тело.
Ева застыла. Все произошло так внезапно, что она растерялась. Объятия сжались сильнее, одна большая мужская ладонь зарылась ей в волосы, вторая – двинулась вниз, к Евиной попе, и по-хозяйски ее облапила. Это стало сигналом к действию.
Действуя на инстинктах, Ева вскинула руку. Звук хлесткой пощечины прогремел в гостиной, как выстрел. И тут же раздался недовольный голос хозяина дома:
– Лукаш! Отпусти госпожу Воронцову. Она моя личная гостья.
Руки, державшие Еву, исчезли.
Отшатнувшись, девушка быстро опустила взгляд. Мужчина, поймавший ее, был одет в белую рубашку, расстегнутую на груди, и серые джинсы, перехваченные широким ремнем. Высокий, широкоплечий, с мощными мускулами, перекатывавшимися под тонкой тканью. Ева успела заметить глаза необычного янтарного цвета, светлый ежик волос над загорелым лицом и легкую щетину на подбородке. А еще застывшее выражение растерянности и возбуждения на лице незнакомца. Он смотрел на нее с таким лихорадочным блеском в глазах, точно пятнадцатилетний подросток, впервые увидевший обнаженную женщину в порно-журнале.
Смутившись, Ева буркнула извинения и поспешила за двери. Черт возьми, давно с ней такого не было. Этот мужик, кто бы он ни был, ее напугал. Если те веры, о которых писали в восьмидесятых, точно так же хватали женщин на улицах, то не удивительно, что им приписали насилия и похищения. Как известно, у страха глаза велики.
***
– Кто она? – подойдя к окну, Лукаш Каховский смотрел, как маленькая пышногрудая блондинка в облегающем платье поспешно пересекает крыльцо, спускается по ступенькам и садится в черный автомобиль.
Ощущение соприкосновения их тел до сих пор жгло его кожу. А запах – этот тонкий, чувственный аромат, моментально опьянивший, заставивший утратить контроль над собой – запах самки, которую признал его зверь.
В тот момент,
