– надо проверить. Когда сможешь приехать на Смоленку? – замурлыкала трубка через день. А потом – еще через день и так почти два месяца.
Эти два месяца показались Ане самыми веселыми в жизни. Не с кем она еще так не смеялась – ни с бывшим мужем Сашей, ни с лучшими подругами. Она смеялась в кабинете на Смоленке, и в кафешках, в которые водил ее Армен – непрезентабельных внешне, но с самой вкусной едой, которую она пробовала в жизни, и в своей уютной квартирке, куда Армен напросился в гости после месяца свиданий, а потом стал заезжать регулярно.
– Через три дня я уезжаю на месяц в отпуск на Сицилию, с женой и детьми. Мы всегда туда ездим, снимаем квартиру и живем. Так что я не смогу звонить и приезжать, – осчастливил Армен новостью в первый день августа.
Как выяснилось он не говорил раньше, потому что боялся слез и скандала.
– Здорово! Сицилия моя мечта! Сколько путешествую, а ее на потом оставляю! Правда хочу поехать весной, когда все цветет. Удачного отдыха. Панаму не забудь, – вместо скандала ответила Аня, чмокнула в ухо и облегченно вздохнула. Уверенность в том, что эта встреча последняя была стопроцентной.
Она уже не раз думала о том, чтобы прекратить отношения. Армен ей нравился, с ним было безумно весело и легко, но любить Аня его не любила, замуж за него совершенно не хотелось. Это пока. Аня боялась, что со временем так привяжется к любовнику, что захочет и замуж и детей. Но одно дело встречаться со свободным мужчиной, не строя особых планов на будущее, а другое дело с женатым, с двумя детишками. К тому же было совершенно очевидно, что Армен тот еще ходок. И она в его послужном списке явно не первая…
Тут священник закончил церемонию, и все потянулись к выходу. Предстояло отметить венчание и крестины с ближайшем кафе.
Стол был шикарный. Правда, посередине, между многочисленных закусок, было пустое место. Когда все расселись, два официанта вынесли два эмалированных таза. «Вот они и гремели в Колиной кошелке» – пронеслось в голове у Ани.
– Друзья, мы решили не нарушать традиций. Праздник, так праздник. Прошу – тазик оливье и тазик сельди под шубой, – объяснила Лена появления столь неординарной посуды.
Все расхохотались и веселье началось.
Кто-то похлопал Аню по попе.
– Ня, – опустив глаза Аня поняла, что ее зовет сынишка Лены.
Малыш двух лет от роду, разговаривал пока не очень хорошо. Поэтому «Ня» могло обозначать и «Аня» и «на». В руках у карапуза был букет невесты.
– Ня, – малыш настойчиво пытался впихнуть Ане букет.
– Спасибо, Костя. Какой красивый букетик. Давай мы его на место положим, а сами потанцуем?! – Аня положила букет на место, и подхватила на руки своего кавалера.
Правда, кавалер оказался настойчивым. Едва оказавшись на полу, он влез на стул, схватил букет и опять притащил Ане.
– Ня.
После третьего «ня» вмешалась Лена.
– Ань, устами младенца, как говорят… Если Костя решил, что этот букет твой, пусть он и остается у тебя. Остальные девушки на выданье должны
