детей не видела, – ответила Василиса, – но я же по домам не ходила!
– А деревенские дети в разгар лета только по домам и сидят, – насмешливо ответил Игнат.
Василиса вспомнила еще одно несоответствие:
– Постойте: говорите, треть детей проживает в Лысой Горе? Но в официальной справке в интернете коренное население деревни – 12 человек! Все дети прописаны в городе?
Игнат хмыкнул и сказал:
– Василиса, если мои подозрения про «мертвые души» верны (а они наверняка верны, поскольку альтернативных объяснений просто нет), то твое появление в школе крайне опасно для всех ее учителей-махинаторов с директором во главе. Ты не вздумай в одиночку в Лысую Гору ехать! Мне сейчас срочно в Москву уехать надо – дочь на операцию кладут, надо дорешать связанные с этим финансовые вопросы, ну и морально девочку мою поддержать, так что посиди пока в городе. Я в воскресенье утром сам за тобой в областной центр заеду, ты мне адрес эсэмэской вышли.
Василиса, скрепя сердце и подавив все страхи, согласилась ждать защитника, пожелала Игнату доброго пути и успешной операции его дочери и вернулась в поликлинику: нужно было пройти терапевта и забрать бумаги по медкомиссии. Расследует она это дело всенепременно, даже если оно не связано с гибелью отца. Надо обязательно прошлым Елисея Назаровича Навь поинтересоваться: всю жизнь он в деревне жил или приехал откуда? Ни по одежде, ни по разговору не был он похож на сельского парня.
Теперь мысли о том, что своим вмешательством она может испортить жизнь невинному директору Лысогорской школы, девичью головку не посещали. Ей бы свою жизнь в сумасшедшем доме не закончить, а интуиция настойчиво нашептывала, что именно там она и окажется, если пустит дела на самотек, останется жить в городской квартире и продолжит с криками просыпаться по ночам. Нет, надо бежать из этого города, а заодно попытаться прояснить все странности, связанные с деревней Лысая Гора.
Закончив со всеми бумажными делами и размышляя, стоит ли доставать из багажника все сумки и чемоданы, что она с утра загрузила, рассчитывая сегодня же уехать из города, Василиса подъехала к своему дому.
«Вещи до воскресенья в машине не заплесневеют, – решила она, – пусть остаются в багажнике. Никто же не знает, что они у меня в машине лежат, взламывать замок не станут. На четыре дня мне оставшейся в шкафах старой одежды хватит. Чем заниматься все эти дни? Ясно, чем – к урокам готовиться, школьные учебники математики просматривать, вдруг ученики в школе все-таки найдутся! Конспекты по методике штудировать, а то есть обоснованные подозрения, что назначенный мне Анисием Аркадьевичем помощник-методист не выразит горячего желания вразумлять бесценными советами молодого специалиста. Специалиста, который подозревает наставника во всех смертных грехах: от финансовых махинаций и подделки документов до шпионских интриг и убийства».
Вспомнилось красивое, как сказали бы в старые времена – породистое – лицо
