и не научился ни читать, ни писать до самой своей смерти). И ангел вынужден был сам прочитать Мухаммеду вслух первые строки Корана.
В последующие годы Мухаммед (у нас его также называют Магомет), пророк Аллаха, стал религиозным вождем арабов. Объединяя арабские племена, большинство которых всячески сопротивлялось новой религии, бывший мелкий торговец стал одним из самых выдающихся политиков и полководцев в арабской истории.
После смерти своей первой (и самой любимой) жены Мухаммед вновь женился. Постепенно число жен Мухаммеда дошло до 11 (к этому времени ему было далеко за пятьдесят). По этому поводу сам Мухаммед говорил: «Больше всего на свете я любил женщин и благовония, но истинное наслаждение находил только в молитве».[3]
Как говорит по этому поводу мой любимый дядя, подняться один раз – не так уж важно.
Важно – уметь подниматься после падения раз за разом.
Как сказал Алан Лакейн,
Глава 2
Управление временем
Письмо Сенеки к Луцилию
Сенека приветствует Луцилия!
Так и поступай, мой Луцилий! Отвоюй себя для себя самого, береги и копи время, которое прежде у тебя отнимали или крали, которое зря проходило. Сам убедись в том, что я пишу правду: часть времени у нас отбирают силой, часть похищают, часть утекает впустую. Но позорнее всех потеря по нашей собственной небрежности.
Вглядись-ка пристальней: ведь наибольшую часть жизни тратим мы на дурные дела, немалую – на безделье, и всю жизнь – не на те дела, что нужно.
Укажешь ли ты мне такого, кто ценил бы время, кто знал бы, чего стоит день, кто понимал бы, что умирает с каждым часом? В том-то и беда наша, что смерть мы видим впереди; а большая часть ее у нас за плечами – ведь сколько лет жизни минуло, все принадлежит смерти. Поступай же так, мой Луцилий, как ты мне пишешь: не упускай ни часу. Удержишь в руках сегодняшний день – меньше будешь зависеть от завтрашнего. Не то, пока будешь откладывать, вся жизнь и промчится.
Все у нас, Луцилий, чужое, одно лишь время наше. Только время, ускользающее и текучее, дала нам во владение природа, но и его кто хочет, тот и отнимает. Смертные же глупы: получив что-нибудь ничтожное, дешевое и наверняка легко возместимое, они позволяют предъявлять себе счет; а вот те, кому уделили время, не считают себя должниками, хотя единственно времени и не возвратит даже знающий благодарность.
Быть может, ты спросишь, как поступаю я, если смею тебя поучать? Признаюсь чистосердечно: как расточитель, тщательный в подсчетах, я знаю, сколько растратил. Не могу сказать, что не теряю ничего, но сколько теряю, и почему,
См.:
