и прочел вслух: «Смотри сердцем». Эти слова Ши-Янг слышал в детстве.
– Отец… – проговорил юноша и заплакал.
Тех, кто уже умер не вернуть, но они смотрят на нас с высоты и помогают нам, главное – помнить.
БАЛЕРИНА
– Ногу выше, Селезнёва! Выше, я говорю! – кричала Изольда, – Спину прямее, Колосова.
В это воскресенье планировалось поставить «Золушку» на сцене Большого театра, поэтому работать приходилось в полную силу.
Изольда Евгеньевна была строгим педагогом, но справедливым. Она любила свою работу и своих учеников, но никогда не давала им поблажек. Среди учениц была и её дочь, Лена Селезнёва. Пожалуй, самая талантливая девочка в балетном классе. Именно она должна была сыграть Золушку.
Её подружка – Вера Колосова – тоже была не менее талантлива, но куда ей до дочери преподавательницы.
Всем девочкам было по 16.
После занятия ученицы ушли переодеваться, в зале осталась одна Лена. Она хотела поговорить с матерью.
– Мама.
– Я же тебе говорила не называть меня так при других.
– Но все уже ушли.
– Вдруг кто услышит.
– Ну и что, все и так знают, что я твоя дочь.
– В любом случае, я прошу тебя.
– Хорошо. Изольда Евгеньевна, мне надо тебе кое-что сказать.
– Так говори быстрее, нам уже пора домой.
– Я записалась в студию рисования.
– Что?? Зачем это тебе? А как же балет, у тебя скоро «Золушка».
– Мама, но я люблю рисовать. И хочу стать художником!
– Об этом не может быть и речи. Я не позволю, чтобы моя дочь заплыла жиром от того, что постоянно сидит и малюет портреты. Тем более, милая, художники бедны, очень бедны.
– Но мама!
– Я все сказала.
Девушка бросила в сторону женщины презрительный взгляд и удалилась.
Когда Изольда пришла домой, Лены всё ещё не было. «Наверное, задержалась у подружки, – подумала она, – вот я ей задам жару, когда вернётся!».
А тем временем Лена Селезнёва, заплаканная, обиженная на мать, медленно брела вдоль улиц куда глаза глядят. Ей не хотелось жить.
Она так мечтала о художественной студии, но в один миг мать сумела разрушить её мечты.
Лена ненавидела балет! Мать, начиная с трех лет, занималась с ней. И все разговоры у Изольды Евгеньевны были об одном балете. А Лена очень любила рисовать, всё вокруг. Как-то в детстве девочка просила мать отдать её на рисование, но та лишь сказала:
– Дочка. Но балет ведь лучше и важнее. И у тебя такой талант!
Тогда Лена ничего не сказала и молча ушла к себе в комнату.
Мать никогда не восхищалась её рисунками, она считала все это детской игрой, развлечением, не больше. Отец Лены умер, когда ей был один год, и Изольда Евгеньевна предпочитала не вспоминать о нём.
– Ох, как же мне жить дальше? – думала Лена, бродя по улицам.
Она
