я так на него реагирую? Что со мной творится?»
Мамад стало жаль вампира, даже после того, что он сделал с ее коллекцией зеркал. Зохан не заслужил такой участи, почему я так жестоко обошлась с тем, кого пыталась соблазнить?
«А потом убить»
В который раз, проклиная себя за это, Мамад бросилась вниз, сбегая по еле-выжившим ступенькам. Ей стоит с кем-нибудь поговорить, срочно. Но только не ее сестры. Она бы им никогда не жаловалась, не раскрывала бы свою душу, зная характер этих двух потаскух. Закаленные в боях, сумасшедшие, не зная жалости, они бы просто разорвали ее на части за то, что Мамад проявляет слабость к вампиру.
Однажды, когда Зохан переспал с нимфой, они расстались. Ведьма пришла к сестрам и хотела вылить все в слезах, но сестры восприняли это, как слабость:
–Ой, смотри Пряха. Мамад вернулась. Пиявка сегодня не угодил нашей мисс?– Катарина громко гоготала, прежде чем подавилась.
–Не говори, Старушка. Наша сестра пошла на попятную – Патриция смогла только хрюкнуть, потому что уже душилась слезами от смеха.
За это они долго звали ее Сопливой Мамад или просто, когда она была рядом, всхлипывали, делая вид, что ревут.
Остановившись у дверей особняка, ведьма повернулась. Рабынь не было. Видимо, она принесла вред не только вампиру. Что ж, ей всегда не нравились эти две убогие прислужницы.
«К черту это все»– подумала Мамад-«Я дам Зохану время».
Выходя из особняка, она обновила барьер.
Пусть только попробует что-то еще разнести. Теперь прямым ходом ему осталось пройти лишь на мемориальный камень.
Нацарапав ему записку на стене в его комнате, Мамад решила, что этого хватит. Когда он проснется, то уже будет знать, что ведьмы не будет, и он остается сам на себя.
Теперь моя душа спокойна.
«Ты лжешь»
Да, немного, но ведьмам свойственно лгать.
Мамад переместилась в пустыню, где находилась Аполексис, башня заката, в которой обитала ее давняя подруга. Существо, с которым она могла поделиться тайнами и секретами сейчас восседала на троне, перед ведьмой. Гротескно-мумифицированная королева безумия, Севилья Магдалина, сверкала своим одним оливковым глазом. Она была похоже на зомби, от которого, словно, оторвали половину тела. Мамад взглянула на съехавшую огромную, золотую корону с плетениями во все стороны, на деформированной голове. И голову, половину головы тоже оторвали. Чародейка– Королева была подстать своей силе, а значит безумная, сумасшедшая и веселая, как казалось только Мамад. Севилья разрешала ведьме звать ее Магдой, это было по-дружески. Если сравнить в степени сумасшествия Патрицию и Магду, то, безусловно, первое место заняла бы чародейка. Она была более, чем безумна и часто теряла ощущение времени и реальности. Но это не как не отражалось на ее ослепительной красоте. Еще раз, посмотрев на Севилью, Мамад хмыкнула. В прошлом, она была без этой вонючей марли. Все считали ее отвратительной, но ведьма…. Долго не могла
