дамы. Он промолчал, потом, во втором круге, когда кто-то уже сбросил карты, повысил и сбросил в открытую двух дам, бодро заметив:
– Придет флеш, точно знаю!
В ответ на его неразумные действия кое-кто из партнеров вскинул брови и что-то недовольно пробормотал, но одна из двух прикупленных карт оказалась десяткой – их стало четыре. Пять человек остались в игре, не повышая ставки, а двое прошли все три повышения и готовы были вскрыться. При полном молчании за столом он вскрыл свою «руку» и сгреб кучку желтых и коричневых фишек.
В следующей раздаче он получил двойку, пятерку, семерку, девятку и десятку разных мастей. Кто-то вскрылся, кто-то повысил, Крейн тоже повысил, в свою очередь. И, сбросив все пять своих карт, потребовал пять новых.
На сей раз пара игроков заворчала, что он, дескать, делает из игры развлечение.
Новые карты оказались опять же разномастными семеркой, восьмеркой, девяткой, десяткой и дамой. Когда очередь вновь дошла до Крейна, он покачал головой и бросил карты в открытую.
– Ну, вот, чуть не собрал стрит, – сообщил он, задумчиво хмурясь.
После этого он играл серьезно, «вставая» лишь в тех случаях, если перед дро у него была пара тузов или что-то получше, а после – две очень высокие пары или более сильная комбинация, но образ дурачка, заработанный им на первых двух раздачах, спровоцировал, по меньшей мере, одного из игроков принимать его ставки всякий раз, когда он «вставал».
Поиграв около полутора часов и выиграв около 350 долларов, он взглянул на пепельницу и увидел, что дымок от очередной сигареты «Кэмел» начал закручиваться в спираль и отклоняться к середине стола. Он перевел взгляд на стакан с тепловатой «кокой» – поверхность жидкости прогнулась вниз.
Дело подошло к очередному дро, у него имелись три червы старшинством до валета и джокер. Можно было бы попробовать собрать флеш, но он положил карты на стол и отодвинул их от себя.
После этого он собрал фишки, подтолкнул крупье четыре желтых кружка, поднялся и со словами «Благодарю всех за игру» направился между столами и по ступенькам туда, где за столом возле перил сидел Мавранос и попивал свое «курз».
– Посмотри, как ведет себя дым, – сказал Мавранос, когда Крейн придвинул к столу другое кресло и тоже сел.
Крейн хорошо видел ближайший столик, где продолжалась игра в холдем по пять и десять долларов: небольшое облачко сгустилось над серединой стола.
Мавранос закурил «Кэмел», выдохнул, и дым поплыл прочь, в заглубленную игровую зону.
– И пиво у меня шалит, – сообщил он.
– Где Оззи?
– Играет в семикарточный стад вон там, правее.
Крейн поднялся и прошел к отрезку медных перил, поблизости от которого располагался стол, за которым играл Оззи.
Старик смотрел на сигарету в пепельнице около его кресла, и крупье пришлось напомнить ему, что пришла его очередь делать ставку.
