он не хочет отдавать себя на потребу стихиям.
Неудобство русского языка в этой многозначности слова «образ», в результате «образная речь» (фигуральная) оказывается рядом с «образным мышлением» (иконическим) и «образным строем произведения» (идеями или эйдосами). В европейских языках нет нужды обособлять фигуральность или типичность-характерность, для этого есть специальные технические жаргоны, где все «типы» и «фигуры» на месте, но в расхожем словоупотреблении «идея-идол» (form, Gestalt, forme) и «икона» (image, Bild) отличаются непременно.
Тогда мы должны различать слова «воображение» и «фантазия». Первое имеет в виду скорее «иконы», imaginatio, а второе – идолы, фантомы, идеи. Первоначально греческое φαντασία имело два значения. Первое – пышность, показная роскошь, что сохранилось в оборотах вроде «у барина такая фантазия случилась: фонтан соорудить». Второе – нечто призрачное, но в непривычном нам смысле. Для нас призрак принадлежит другому миру, другому порядку и классу вещей, тогда как в классической культуре призрачным было отсутствующее, но представляемое как присутствующее. Вспомним, как Пушкин многократно играет этим смыслом «призрака» как «воспоминания». Слово «воображение» тоже скорее означало воплощение образов, чем их комбинирование или изобретение. Из этого мы делаем вывод, что классическая культура, конечно, знала умение создавать как прежде не существовавшие вещи, так и прежде не существовавшие образцы, но приписывала это поэту, а не художнику. Слово «вымысел» (πλάσμα, откуда наше «пластика» и «пластмасса») бытовало, но относилось почти исключительно к литературе, где как раз нетрудно было выдумать не «как было на самом деле», придумать, скажем, про жизнь на несуществующих островах.
Старое, классическое искусство не знало понятия ни таланта, ни гения. Слово «талант» взято из евангельской притчи, но означало в европейских языках не только количество продукции, но и качество темперамента: талантлив тот, кто пылок в любви, и до сих пор талантливым ребенком мы называем не просто того, кто быстро и хорошо овладевает различными искусствами, а кто при этом вызывает несомненное обожание.
Слово «гений» означает духа, по-арабски оно стало звучать как джинн (включая спиртной напиток, спирт – это же тоже дух, spiritus), и вероятнее всего, его стали смешивать с более сложным словом того же корня ingenium, врожденная изобретательская способность, сообразительность в глубоком смысле сопоставления образов, откуда наш «инженер». Мы так же говорим «способный» в этом значении, когда употребляем слово с одобрением: хотя чаще оно употребляется с осуждением, «он способен на низкий поступок». Но когда слово сказано одобрительно, «он радует своими способностями», имеется в виду ingenium.
Первоначально само понятие гения возникло в философии: Сократ называл своего внутреннего собеседника, голос собственного разума, мы бы сказали, свою совесть (такого слова тогда не было, древние греки прекрасно знали
