Интернет должен быть бесплатным, как говорится.
– Банкир said[11], – отметил Тимофей.
– Платный тролль said, – парировал Иван. – Если ты круглые сутки по сто сорок шесть копеек за камент рассовываешь, это не значит, что все вокруг продажные твари, ольгинские тролли и твои заказчики.
– Ну да, есть еще рукопожатные креаклы, которым западло платить за товар.
– Поссоримся, – предупредил Иван.
Тимофей повел бородой.
– Ну давай не будем. Как рука?
– Чешется.
– К деньгам.
– Все-таки припер сто сорок шесть? Я, прости, выпилился же.
Тимофей вздохнул и, закатив глаза, рухнул в кресло-мешок – и тут же, со стуком и воем – чуть дальше, лопатками в пол. Иван запоздало дернулся и сказал расстроенно:
– Блин, куда с размаху-то, оно же говно давно. Башкой шарахнулся?
Тимофей, не вставая, попытался растереть спину, поерзал лопатками по полу, проползая поперек мешка, подобно мультипликационной гусенице, и сообщил:
– Стихи, ишь ты, «оно – говно». Возьму тебя эсэмэмить, бабос поднимем, на любой Pay-per-view хватит. Ну и хоть один нормальный человек будет, а то какие-то тупаки дешманские, повбывал бы.
Он с несчастным видом уставился в экран, шевеля губами не в лад комментатору.
– Я думал, ты сегодня в Сарасовск за ньюбами свалил, тихо так, а тебя, похоже, весь день в позы ставили, – сочувственно сказал Иван.
– Не говори-кось. С утра таращат, причем резко. Знаешь, что особенно упарывает? Что на ходу не только задачу меняют, но и отношение. За час, прикинь. С утра я фриланс, мой работодатель тоже на договоре, потому что тендер выиграл. Соответственно, он должен мониторить, что про область пишут, и я ему это отчасти обеспечиваю – ну и за рамками договора чуть продвигаю и слегка подчищаю, что возможно. По дружбе чисто, понимаешь, да?
– Дружба на договоре – это немножко по-другому называется, – отметил Иван.
– Да ну тебя. Нормально работает, все довольны. А сегодня звонит… Наниматель, короче, с наездами такой, как на раба типа. Внезапно. Сроду не было такого. Я его слегка на место поставил, он извинился и такой оправдывается: типа самого фачат, прям в администрации губера. Так, говорит, визжали, что пуканы на люстру.
– А он на место поставить зассал?
– Ну, он не я, у него обязательства и прочее.
– А что визжали-то?
– Да там момент такой…
Тимофей замолчал, кряхтя, сел и уставился на экран. Иван не стал ни возмущаться, ни понукать. Сам заговорит. И Тимофей заговорил сам, в самый, как умеет, неподходящий момент, когда утомленные собственными джебами бойцы наконец сшиблись всерьез.
– Да про нас речь как раз, про «Новжизнь», конечно. Там все херово, проект горит, «Чистой стороне», которая тендер выиграла, чего-то там не оформили, она и рада, завод по переработке не строит, тем более
