style="font-size:15px;"> Прошлым вечером я видела ее издалека. Мы оказались примерно одного роста и телосложения и могли бы даже сойти за сестер, если бы я не притворялась парнем, а она не была Жемчужиной Севера, единственной дочерью шаньсэня.
– Кетон Тамарин, – представилась я, низко кланяясь.
– Тамарин, – повторила леди Сарнай. – Я о вас не слышала.
Она была старше меня максимум на два года, но казалось, будто между нами пролегала разница в двадцать лет. Я не осмелилась поднять голову.
– Я из Порт-Кэмалана.
– Я не спрашивала.
Закрыв рот, я предпочла хранить молчание, когда леди Сарнай коснулась уголка моей шали и подняла ее для изучения. На это ушло немного больше времени, чем в случае с остальными портными. Ну, или же так казалось.
Я пыталась не пялиться на нее, пока ждала, но, кинув мельком взгляд, увидела, что на ее лице было слишком много пудры, особенно вокруг красноватых и припухших глаз.
Она что, плакала прошлой ночью?
Я бы тоже чувствовала себя несчастной, если бы отец продал меня ради удачного замужества. Но брак с императором Ханюцзинем… неужели это так ужасно?
«У тебя просто разыгралось воображение, Майя, – отчитала я себя. – Что ты знаешь о леди Сарнай?»
– Необыкновенный рисунок, – наконец сказала она. – Ваше искусство заслуживает похвалы, мастер Тамарин. Никогда не видела столь красивой работы…
Я затаила дыхание, ожидая, когда она объявит о моей победе перед всеми портными, которые дурно обо мне отзывались. Я ничем не хуже их. Нет, даже лучше.
Отец будет мною гордиться.
Леди Сарнай скривила губы.
– …но я просто ненавижу желтый.
Я часто заморгала, думая, что ослышалась.
– На этом все, – сказала леди, прежде чем пойти дальше. Министр Лорса шмыгнул, глядя на меня, – верный знак, что пора собирать вещи домой.
В горле появился комок, руки задрожали. «Нет, нет, нет. Я не могу вернуться! Не могу подвести отца. Наша лавочка не переживет еще одну зиму, если я не выиграю или не выйду замуж за Цалу».
Я так расстроилась, что даже не заметила высокого юношу, подошедшего к моему столу. С его уст сорвалось тихое, глубокое мычание, и я подняла взгляд.
Он оказался моложе и симпатичнее, чем я думала. Его даже можно было бы назвать красивым, если бы не что-то лукавое и озорное в выражении лица. Ему явно ломали нос; переносица была слегка искривленной, что каким-то образом лишь подчеркивало коварство в его глазах. В них выплясывал свет – так быстро, что я не могла понять их оттенок.
Он указал на мою шаль длинными тонкими пальцами.
– Это ты ее сшил?
Его внимание застало меня врасплох.
– Д-да, сэр.
Темная бровь поползла вверх.
– За одни сутки?
Я напряглась. Что-то в этом юноше – и его вопросах – заставляло меня
