врагов, строительство новой жизни – всё это было для каждого из нас связано с именем Ленина. И теперь, когда его не стало, всех нас, потрясённых непоправимой утратой, охватило такое волнение, что казалось – сердце не выдержит, разорвётся…»
В 1928 году Москаленко заканчивает Артиллерийские курсы усовершенствования командного состава РККА в городе Детское Село и становится командиром учебной батареи. Вскоре он назначается командиром дивизиона, а позднее начальником штаба полка. А в 1931 году участвует вместе с дивизией в больших Белорусских манёврах.
Москаленко не раз принимал участие в крупных учениях – и сразу же после гражданской войны, и в 1930-е годы: сначала на Украине под руководством М. В. Фрунзе, потом на Северном Кавказе под руководством К. Е. Ворошилова, затем в Белоруссии под командованием М.Н. Тухачевского и И.П. Уборевича, на Дальнем Востоке – при участии В. К. Блюхера, потом опять на Украине – под руководством И. Э. Якира. (Почти все из выше перечисленных командармов в 1930-е годы были обвинены в участии в военно-политическом заговоре против СССР и расстреляны в ходе сталинской чистки; казни избежал только М. В. Фрунзе, умерший в результате сомнительной операции, а в живых остался единственно Климент Ворошилов].
На манёврах и учениях воины приобретали опыт в ведении боёв и операций в современной войне с новыми по тому времени техническими средствами борьбы и новыми родами войск: авиацией, бронетанковыми и воздушно-десантными войсками.
В 1932 году Кириллу Семёновичу пришлось расстаться с Чонгарской кавалейской дивизией. Он прослужил в ней 11 лет (правда, с несколькими перерывами на время учёбы]. Тяжело ему было уезжать из ставшей родной дивизии, в которой он начал свою службу в армии и которая была для него и домом, и школой жизни.
Однако, получив новое назначение в 1-ю особую кавалирийскую дивизию отдельной Краснознамённой Дальневосточной армии, Москаленко выехал в Забайкалье – сначала в город Читу, а потом на станцию Хадабулак.
Вспоминая о своей службе в кавалерийской дивизии, Кирилл Семёнович впоследствии говорил следующее:
«Расскажу об одном эпизоде, показывающем силу этой привязанности к коню.
Ещё в 1931 году 3-й кавкорпус, в котором я тогда служил, занял первое место в Красной Армии по огневой подготовке. Командир корпуса С. К. Тимошенко был премирован легковой машиной, а командиры дивизий, полков и начальники штабов – верховыми лошадьми молодого привода "на выбор". Мне повезло, и я оказался обладателем великолепной лошади Тракенки, однако вскоре чуть было не лишился её.
Любой кавалерист поймёт, что значила для меня, прослужившего к тому времени в кавалерии уже 11 лет, хорошая лошадь. Тем более, что у нас в дивизии я считался опытным наездником. А это было нешуточным признанием, ибо дивизия славилась лихими кавалеристами, и нас не раз приглашали показать перед жителями городов, где мы стояли, своё искусство: фигурную езду, скачки с препятствиями, рубки и т. п.
И
