как выразился Фридрих Великий, «она плакала, но взяла». Приятная глазу, но ослабленная и сама себя разрушающая Польша напоминала незапертый сейф, из которого эти царственные бандиты могли выкрасть всё, что им вздумается, чтобы оплатить свои расточительные войны, утолить алчность и умерить зависть друг к другу. Австрия, Пруссия и Россия приступили к переговорам о первом разделе Польши, тем самым прибавив весу притязаниям Екатерины на Турцию.
Когда раздел Польши был уже почти утверждён, в дело вмешалась Швеция – традиционный союзник Турции. Долгие годы Россия тратила миллионы рублей на взятки с тем, чтобы эта страна оставалась ограниченной монархией, разделённой противостоянием сторонников России и Франции. Но в августе 1772 года новый молодой король Швеции Густав III совершил дворцовый переворот и восстановил абсолютную монархию. Он также убедил турок в необходимости дать отпор врагам. Тем временем на переговорах в Фокшанах Орлова начала утомлять турецкая неуступчивость в ответ на его требование признать независимость Крыма. Были ли тому виной сложность дипломатии, тонкости турецкого этикета или присутствие Потёмкина, зевавшего на диване в своём халате, но так или иначе Орлов предъявил туркам ультиматум и тем самым сорвал переговоры. Турки удалились.
У Орлова были и другие заботы: императорский двор находился в кризисе. Двадцать третьего августа он внезапно, не дожидаясь дальнейших указаний, покинул переговоры и, гоня лошадей во весь опор, отправился в Петербург. Если в это время Потёмкин и вправду лежал на диване, то скоропалительный отъезд Орлова должен был прибавить ему задумчивости.
У санкт-петербургских ворот Григория Орлова остановили по срочному указу императрицы. По причине карантина ему было велено отправиться в Гатчину – находившееся неподалеку его имение.
Несколькими днями раньше, тридцатого августа, двадцатишестилетний красавец, конногвардейский корнет Александр Васильчиков был назначен генерал-адъютантом её величества и занял покои в Зимнем дворце. Придворным было известно, что связь Екатерины и Васильчикова длится уже месяц. Их познакомил Никита Панин, и с тех пор Екатерина пристально наблюдала за молодым человеком. Когда он сопровождал её карету в Царском Селе, императрица подарила ему золотую табакерку с надписью «за содержание караулов», что было весьма необычно для его положения. Первого августа он был назначен камер-юнкером [47].
Узнав, что Орлов возвращается из Фокшан, Екатерина взволновалась и рассердилась, поскольку его бегство с уже почти провалившихся переговоров приковало к её частной жизни внимание всех европейских правительств. Иностранные послы и впрямь растерялись, так как полагали, что Орлов был спутником Екатерины на всю жизнь. Они уже привыкли балансировать между Паниными и Орловыми, которые теперь заключили союз с братьями Чернышевыми. Никто не понимал, какие политические последствия повлечёт за собой
