за много лет плакала. Да что там, откровенно по-девичьи ревела. Вся ее напускная вредность, отшлифованная годами вынужденного родства, слетела в тот миг, когда палач выбросил Ориса на арену. А когда увидела, что император подходит к брату с кинжалом, едва не сошла с ума.
Но тиран и деспот не тронул юношу, хотя мог взять в заложники, мог просто убить из мести. Сходство Ориса и Харгена было настолько очевидным, что сомнения в их родстве возникли бы только у слепого. Жестокий убийца, обвиненный в тяжких преступлениях, не воспользовался шансом прикончить сына давнего врага. Хотя этот шанс свалился ему прямо в руки.
– И знаешь, сколько я поднял на этой казни? Хватит на целый звездолет! Ну, конечно, не прямо на целый, а на камбуз точно.
– На гальюн тебе хватит… – по привычке остро, но беззлобно пробормотала Самина и спохватилась, – Так ты что, тоже ставку делал?!
Орис посмотрел на нее, как на дурочку. Из-за этого взгляда она лупила его в детстве, ох, как лупила.
– Естественно! Не от своего имени, конечно.
– Но как ты мог выиграть, ты же… Ты что, поставил на то, что император продержится так долго?
– Ну, ты и глупая. – протянул брат. – Бери выше: я поставил на то, что он наваляет палачу!
Самина закрыла глаза и попыталась осмыслить услышанное. Ее брат, надежда отца, будущий правитель Альянса, с самого начала болел за императора?
– Орис, но ведь это какой-то абсурд…
– Абсурд – это твой цвет волос. Самина, ты думаешь, я один такой? Думаешь, это я придумал на него поставить?
– А кто еще?
Девушке с трудом верилось, что кто-то в здравом уме мог допустить настолько ультралевые мысли.
– Да почти все преподаватели академии! Ветераны, которые воевали против имперцев. Они с обеда только и твердили по всем углам, что ставить надо на Эммерхейса и как он крут. Нас таких несколько тысяч, иначе б я и впрямь мог купить звездолет на свой выигрыш!
Орис задорно рассмеялся, будто и не лежал только что на эшафоте, на волоске от гибели. Самина в порыве волнения и заботы поправила его смятый воротник.
– Надо бы мне почаще вылезать из своей лаборатории. Хоть внешним миром поинтересоваться для разнообразия. Чтобы ты не смотрел на меня больше, как… на идиотку.
– Да уж. Или парнями… Для разнообразия. А то злая, как крапива.
Девушка хмыкнула в ответ. Обсуждать своих мужчин с братом она сочла неуместным.
– Интересно, сохранят ему жизнь?
– Кому, императору-то? Не знаю… Я бы сохранил. Страшно, если Империя и правда нападет всем скопом. Придется жрать синтетику.
– Ладно. Приехали. Сейчас мама-то на тебя набросится. Видела, наверное, в прямом эфире твой дебют. Крепись.
И они вышли из карфлайта, держась за руки. Как в детстве.
– Если честно, – шепнул на ходу Орис, которого не оставляли впечатления, – я сперва даже подумал,
