как сделали это Тося, Роза, Люба, Лариса, Маруся, Юлька и Тамарка. Да и все остальные.
Но и напиться я не могла, потому что решила держать хвост пистолетом и не давать друзьям повода обсуждать тяготы моего одиночества. Горе-то действительно огромное и запить тут есть от чего. Все от меня этого и ждут, особенно Юлька.
Вот поэтому и приехала я на «Мерседесе», чтобы случайно не забыться и лишний бокальчик шампанского не пропустить. Стоит выпить хоть чуть-чуть, остальное добавит молва. А тут уже и разговоры: ах, Мархалева тоскует, ах, Мархалева спивается, похожа стала на крокодила…
Кстати, этого-то я и боюсь больше всего. Уж не знаю почему, может это патология, но внешность моя всегда чрезвычайно занимала меня. Как только к зеркалу подхожу, так сразу на себя смотрю, но речь не о том. Нет уж, решила я, собираясь на свадьбу, пить буду только лимонад.
И пила, потому и заснуть никак не могла из-за страшной головной боли, чего не случилось бы, пей я шампанское без ограничений. После шампанского заснула бы прямо на ходу, если бы, конечно, идти смогла б.
В общем, долго мучалась я, вернувшись со свадьбы домой, вздыхала, ворочалась… Перед глазами стояли то разбитый «Мерседес», то мужественное Женькино лицо, почему-то совсем родное, несмотря на обиды, несмотря на стерву-Юльку. Так в мучениях незаметно и заснула.
Заснуть-то заснула, но недолго проспала. В пять утра раздался телефонный звонок. Сняла трубку и услышала невероятный рёв:
– Старушка-ааа! Срочно приезжа-аай! Он меня броси-ииил! Прямо всю взял и броси-иил!
– Как? Уже? – поразилась я.
Вы сразу поняли, это была Маруся.
– Почему – уже? – удивилась она.
– Почему? – переспросила я. – Потому! Не думала, что это произойдёт так скоро.
Маруся ответила мне нечеловеческим рёвом.
– О-оочень скоро, о-оочень скоро, практически мгновенно-оо, – сквозь этот рёв приговаривала она. – Срочно, срочно приезжай.
Я с изумлением заметила, что речь её как-то шепелява и невнятна.
– Маруся, что с тобой? – испугалась я. – Надеюсь он зубы тебе не выбил?
– Не-еет, зубы на месте, я ими колбасу жую-юю!
Это невероятно! Умирает от горя, ревёт белугой и одновременно жуёт колбасу. Вот это аппетит! Вот это Маруся! Порой мне кажется, она и в гробу будет жевать, если только когда-нибудь вообще (не дай бог) умрёт. Уж я-то этого не увижу, так сильно сокращает мне жизнь она.
– Хорошо, – сказала я, – Маруся, у тебя горе, это нормально, но почему ты мне звонишь? И почему именно я должна нестись к тебе среди ночи? Что, не нашла никого другого? Вспомни, у тебя же полный город друзей. Позвони хотя бы Розе, а ещё лучше – Тамарке, раз уж вы с ней на брудершафт весь вечер пили. Да, позвони Тамарке, освежи вашу дружбу, а то она проспится и забудет, что с тобой помирилась.
– Не-её, Тамарке звонить нельзя, и Розе нельзя, им всем нельзя, – просветила меня Маруся.
– Эт-то ещё почему? – возмутилась я.
– Потому,
