почтамта.
Принцесса, как мы уже говорили, сравнительно новое развитие начальной степени Придворных карт. Принцессы появились в традиции Золотой Зари, были задвинуты А. Уэйтом, но развиты А. Кроули. Их существование в системе поддерживает равновесие мужского и женского начал в системе Придворных карт Таро.
Принцессы встречаются нам в колодах «Таро Тота Кроули», «Таро Хайндля», Таро «Колесо Изменений», «Таро Рёрига» и других изданиях посткроулианской традиции. По своим качествам Принцессы являются более естественным, натуральным проявлением принципа масти. Они не столько «служат» своей стихии, сколько ее проявляют.
Таро Тота предлагает взглянуть на Принцессу Жезлов как на девственную жрицу, пляшущую танец, посвященный Владыкам Огня. Здесь же мы видим золотой алтарь, со слов автора символизирующий пламя весны.
В «Таро Хайндля» в Паже Жезлов представлена Радха, любая пастушка бога Кришны и его возлюбленная. Карта названа «Дочь Жезлов Востока». В ней мы отметим ее служение яркому божеству, в его радостном экстазе.
В Таро «Колесо Изменений» Принцесса Жезлов представлена аутентичной негритянкой, в национальной одежде и на фоне африканского пейзажа, совершающей экстатическое ритуальное действо, подобное спиральному закручиванию галактики. Эта колода примечательна ориентацией на систему Кроули и одновременно сильной феминистской направленностью. Здесь Принцесса естественна и аутентична, немного идеализирована как высокий образ природной и очень динамичной силы женственности.
Рыцарь – уже динамический, развитый принцип масти. Активный, целенаправленный, в соответствии с характером своей стихии. Рыцарь подчинен своему принципу без всяких сомнений и центрирован на своей цели, не будучи способным заметить что-либо в окружающем пространстве, если это не связано с искомым им Граалем.
Это следование не столько идее, сколько вдохновившему его принципу, желанной цели. Хорошо отражает принцип Рыцаря Жезлов поэзия В.В. Маяковского, например отрывок из его стихотворения «Во весь голос»:
…Слушайте, товарищи потомки,
агитатора, горлана-главаря.
Заглуша поэзии потоки,
я шагну через лирические томики,
как живой с живыми говоря.
Я к вам приду в коммунистическое далекó
не так, как песенно-есененный провитязь.
Мой стих дойдет через хребты веков
и через головы поэтов и правительств.
Мой стих дойдет, но он дойдет не так, —
не как стрела в амурно-лировой охоте,
не как доходит к нумизмату стершийся пятак
и не как свет умерших звезд доходит.
Мой стих трудом громаду лет прорвет
и явится весомо, грубо, зримо,
как в наши дни вошел водопровод,
сработанный еще рабами Рима.
В курганах книг, похоронивших стих,
железки строк случайно обнаруживая,
Вы
