менных джунглей, человек явно спешил найти укрытие.
Надвигающаяся гроза и порывы северного ветра принесли в раскаленную майскими праздниками столицу разряженный воздух и прохладную свежесть, но желающих выходить на улицу, чтобы насладиться ею, не находилось. Людям всегда было предпочтительнее пережидать природные стихии в укрытиях, и стоило только солнцу скрыться за горизонтом, отпустив его в ночной мрак потускневших фонарей и раскатов майского грома, городские улицы моментально опустели.
Человек куда-то спешил. Если кто-нибудь из достаточно наблюдательных граждан проследил бы за его походкой, то непременно сделал бы вывод о том, что ветер с дождем этого странного гражданина в капюшоне мало беспокоят. Его волновало что-то другое. Да и если бы он искал укрытие, вряд ли бы побрел пешком через мост протяженностью в полкилометра.
Несколько капель, стремительно летящих с порывом ветра, как вестники надвигающейся грозы, обогнув вставшую у них на пути защиту в виде свисавшего вниз капюшона, влетели в лицо мужчины, частично осев на едва заметных в темноте стеклах его прямоугольных очков. Человек моргнул. Это была его единственная реакция на удар дождя, в остальном же, его лицо, скрытое в тени, сохраняло полнейшую незыблемость, словно у профессионального игрока Мировой серии покера.
Шагающий по пешеходному тротуару вдоль моста человек, периодически оборачиваясь, достиг, наконец, его центральной точки, откуда простирался вид на центральную излучину Москвы-реки, грациозные стены Кремля и освещенные сквозь ночную мглу разноцветными огнями столичные улицы. Гражданин внезапно остановился и подошел к бетонному ограждению, отделявшему его от почерневшей во мраке глади Водоотводного канала. Стоя на краю, мужчина снова оглянулся по сторонам и, убедившись, что на мосту он остался один, облегченно выдохнул и поднял голову, устремив взгляд вдаль. Теперь в свете огней ночного города можно было разглядеть черты его лица: овального и выразительного, местами покрытого морщинами. Подбородок его был гладко выбрит, губы сжаты, а густые брови застыли в нахмуренном состоянии, и лишь стильные прямоугольные очки придавали этому уставшему, лишенному эмоций лицу нотку харизматичной интеллигентности. На первый взгляд можно было принять его за школьного учителя или офисного клерка, не обремененного страстью к карьерному росту, если бы не капюшон и пустота в глазах. Пустота, порожденная равнодушием или крайней степенью моральной усталости. Такой взгляд на себе сложно выдержать, даже если на тебя смотрит невзрачный мужчина, лет сорока, среднего роста и такого же телосложения, с короткими светлыми, зачесанными набок волосами, местами покрытыми сединой и пробирающейся ото лба залысиной. Черные брюки, ботинки из хромовой кожи, – человек в этом одеянии сливался с сумраком ночи. Он даже был рад нагрянувшей грозе, окончательно скрывшей его от внимания разбежавшихся по домам случайных прохожих.
С минуту он неподвижно взирал на темную гладь воды, уходившую во мрак ночи, пока ее не озарила вспышка молнии, отразившаяся в очках и поразившая округу таким ярким сиянием, что в городе на секунду стало светло, как днем. Не заставили себя долго ждать и звучные раскаты грома. Чудесное явление природы, давно уже изученное и объясненное физиками, но все равно при этом избегаемое людьми, приписывающими грозным стихиям божественное происхождение. Страшно и красиво. Страшно красиво.
Пронесшийся позади сквозь стену усилившегося дождя автомобиль отвлек внимание мужчины в капюшоне от осмотра окрестностей. Засмотревшись на ночную Москву, он словно забыл, зачем пришел сюда. Левой рукой он расстегнул молнию на куртке и ловким движением извлек кусок тряпки, в который было небрежно завернуто что-то увесистое. Судя по торчащему из тряпичного свертка блестящему черному глушителю, в нем находился пистолет.
Мужчина разомкнул пальцы и сверток устремился вниз. В недолгом полете тряпка отделилась от пистолета и плавно шлепнулась на поверхность воды вслед за ушедшим в черную пучину оружием. Слегка подрагивающие пальцы мужчины резким движением застегнули молнию на куртке и извлекли из наружного кармана коричневый платок, которым он не спеша протер линзы очков. Затем он поправил уже изрядно промокший капюшон, закрыв им верхнюю часть лица, и продолжил свой путь.
Спустившись с моста, человек «Х», убедившись, что за ним никто не следует, свернул в один из дворов, где запрыгнул в припаркованный им еще накануне старенький Рено Логан. Заблокировав двери изнутри, мужчина вытянул из под водительского кресла старенький смартфон с треснувшим экраном. В одном из мессенджеров он открыл переписку с абонентом «95» и напечатал сообщение: «Работа сделана». Абонент находился в сети. Он сразу же написал ответ:
«95» – Фото делал?
«Х» – Нет. Как договаривались.
«95» – В новостях как будет, с тобой свяжусь.
Человек «Х» несколько секунд держал телефон в руке, задумчиво глядя на экран. Он неоднократно перечитал последнее сообщение, но ничего не написал в ответ. Несколько кликов, и скриншот чата был отправлен в облачное хранилище,
