много почты – родные беспокоятся и все такое. Поэтому еще пять Древесных зим назад сделали новую систему, которая распространяется только на Дупловый Мир – безпочтальонная!
– Это как? – последовал хор искреннего удивления.
– Не знаю,– пожал плечами эльф,– Вот только говорят, что само Дерево с этим помогает!
– Это, конечно, все здорово, познавательно и интересно,– осторожно кивнула я,– Но зачем ты тогда всех позвал к этой кадке?
– А вы много встечали живых кирамических кадок? – саркастично поинтересовался блондин, поправляя очки,– Мне вот первый раз довелось.
– Что значит живых? – опешила Ада и, поспешно попятившись, осела на все ту же табуретку.
– Что она настолько же живая, как и любое растение,– «пояснил» ей эльф, а затем вздохнул,– Но неразговорчива. Все, что я понял – это «Древесная почта». Это же и сказал вам.
– Да, но…– начал было Рекос.
– Это ничего не объясняет! – перебил его гном.
– Ну, мы можем спросить об этом у… – я хотела предложить Винти, который, собственно, проводил нас сюда или кого-нибудь из еще незнакомых преподавателей. Вдобавок, мне были любопытны слова Эрика о «разговоре» с кадкой. Но я ничего не успела.
Пустой цветочный горшок внизапно загудел на одной довольно низкой ноте. Мы синхронно отшатнулись в стороны, а вампирша не слишком грациозно свалилась с табуретки от испуга.
– Это что еще за… – начал новую тераду Гатнир.
Под нашими взглядами кадка вспучилась и заволоклась зеленоватым туманом. Что тут творится?! Гудение прекратилось так же внезапно, как и началось. В образовавшийся тишине из этого странного цветочного горшка вылетели розовый чемодан с рюшами на бортиках, клатчатый узелок довольно внушительного размера, сундук, кованный железом и – мяу! – мой кожаный саквояж. Все это врезалось о потолок и полетело в стороны. Адин чемодан (а я уверена, что чемодан именно Ады!) раскрылся от удара и бескнечно ажурные платья разлетелись по всей гостинной. Рядом со мной взвыл Рекос – сундук преземлился аккурат ему на ногу.
– Нападение!! Спасайся, кто может!!! – гном тщетно пытался выпутаться из бордово-сирневого платья.
– А тебе идет,– не удержалась я, вылавливая свой саквояж из-под светло-бежневой блузки.
Пока все приходили в себя и искали свое имущество среди имущества вампирессы, эльф достал аккуратно стоящий на дне кадки плетеный короб.
– Так будет всегда? – слегка обиженно поинтересовалась я. Наши вещи летают, а у эльфа все в целости и сохранности. Не сильно, но завидно.
– Нужна небольшая ругулировка, – отозвался Эрик, поглаживая цветочный горшок,– В следующий раз должно быть лучше.
Как ни странно, но его слова обнадеживали. Пока все еще слегка прихрамывающий Рекос проводил спецоперацию по спасению гнома из бесконечных оборок, а Ада пыталась снять зонтиком с люстры что-то нежно-розмалиновое, я решила узнать, точно ли мои
