в центре пруда мужчина расхохотался, подъезжая к заснеженному берегу, сел на поваленное дерево, чтобы отстегнуть коньки, локон темных волос упал на лоб.
– Уверен, что я расслышал в твоем голосе зависть, Иоганн. – Глубокий голос Энтона был окрашен мелодичным северным акцентом. Он даже не запыхался от своих выкрутасов на льду.
Иоганн саркастически фыркнул:
– Завидовать вашему обезьяньему кривлянию на коньках?! Не сказал бы.
– О! Уверена, Энтон искусен не только в катании на коньках, – проворковала высокая и поразительно красивая, с черными волосами, леди. Она наполнила вином кубок и, колыхая роскошными бархатными юбками, поднесла его Энтону. – Не так ли?!
– В Стокгольме джентльмены никогда не возражают дамам, леди Эссекс, – ответил тот, поднимаясь с бревна, чтобы принять предложенный ему кубок, и улыбаясь ей поверх золоченого ободка.
– А что еще делают в Стокгольме? – спросила она с кокетливыми нотками в голосе.
Энтон рассмеялся и сделал большой глоток вина. Он повернулся, и Розамунда вынуждена была признать, что он в самом деле красив. Вовсе не павлин, очень уж простой костюм на нем и нет сверкающих драгоценностей, только жемчужина в ухе! И хотя совсем не такой, как Ричард, – тот светловолосый, румяный, мускулистый англичанин, – но, бесспорно, красив.
Ростом он был выше среднего, худощавый, черные как вороново крыло волосы обрамляли его лицо с высокими, резко очерченными скулами и сверкающими черными глазами. И в глазах этих отразилось изумление, когда он увидел Розамунду. Он вернул пустой кубок леди и решительно направился к ней. Розамунда хотела скрыться в деревьях, но ноги ее будто примерзли к земле. Она не могла ни пошевелиться, ни даже отвести от него взгляда.
– Так, так, – улыбнулся он уголками чувственного рта. – Кто это тут у нас?!
В полном смятении, чувствуя себя дурочкой, Розамунда наконец развернулась и побежала к своему экипажу, а изумленный смех Энтона летел за ней.
Глава 2
– Почти приехали, леди Розамунда, – крикнул капитан гвардейцев. – Впереди городские ворота!
Розамунда медленно вынырнула из полного оцепенения в смутное, полусонное состояние, в которое ее загнали холод, усталость и… мысли о таинственном Энтоне – черноволосом красавце, грациозно вращавшемся на льду пруда. Она его видела или он ей только пригрезился?!
Она раздвинула занавески кареты и всмотрелась в серый день. Пока она дремала да корила себя, они оставили позади сельскую местность и въехали в совершенно новый мир, беспокойный, переполненный толпами народа, шумный мир Лондона. Ее маленькая свита миновала ворота и влилась в безбрежный поток людей, которые куда-то торопились по своим делам. Телеги, кареты, лошади, мулы и пешеходы двигались по булыжной мостовой с криками, воплями, лязгом, которые слились в ее ушах в непонятную какофонию звуков.
Розамунда не была в Лондоне с детства. Ее родители
