не помнишь? Однажды он встал прямо во время проповеди, вышел и уже не вернулся.
– Джед не единственный, кто перестал ходить в церковь.
– Но единственный, кто сделал это так демонстративно, посреди проповеди, которую читал твой отец.
– Может, ему не нравилось, как папа это делает. – Грейс и самой это не нравилось – то, что слетало с губ преподобного, зачастую плохо соотносилось с тем, что было у него в сердце.
– Я иногда заходила в мастерскую Джеда вместе с папой, – сказала Мэдлин.
– И что? – Грейс уже знала ответ, а потому позволила себе глоток вина.
– Я чувствовала какое-то напряжение… недоброжелательность. Помню, однажды папа пригласил его вернуться в церковь, но Джед ответил, что он уже услышал все и даже больше, что может сказать такой человек. – Мэдлин задумчиво провела пальцем по ободку бокала. – Вам не кажется, что здесь просматривается некоторая враждебность, а?
– Но полиция так и не смогла найти доказательств того, что Джед сделал что-то противоправное. – Грейс наконец повернулась лицом к гостям.
– Да они особенно и не искали. Допрашивали только для того, чтобы он указал на маму, – сказала Мэдлин.
– И теперь ты его считаешь виновным в убийстве? – Она слишком поздно спохватилась, что сделала ударение не на том слове, но никто, похоже, ничего не заметил.
– Папа не мог просто взять и, как говорится, уехать на закат. Он не оставил бы меня в неведении. Не бросил бы маму, тебя, Клэя, Молли, ферму, паству. Тем более после того, что сделала моя настоящая мать, – тихонько добавила Мэдлин. – Она выбрала легкий путь, и папа ненавидел ее за это.
Грейс прикусила язык. Мэдлин не могла не замечать трещинок в браке своего отца с женщиной из Бунвилля, не могла не ощущать растущего напряжения между ним и приемными детьми. Но она, похоже, предпочла не обращать внимания на определенные инциденты и сохранить в памяти то прошлое, каким желала его видеть. Если бы не ее твердая позиция, не ее безусловная поддержка Айрин, следствие могло бы растянуться на годы. Не исключено, дело дошло бы до суда даже и без наличия собственно тела.
– Но ведь за Джедом никогда не замечалось склонности к насилию, разве не так, Мэдди?
– Джед что-то знает, – упрямо покачала головой Мэдлин, – но отказывается говорить правду о событиях той ночи.
Неужели Мэдлин действительно стремится установить истину? Грейс много раз порывалась посоветовать ей забыть отца. Что случилось, то случилось, и изменить ничего нельзя, а правда, до которой она с таким упрямством пыталась докопаться, могла принести только еще больше боли и страдания. Отнять у нее мать, брата, сестер… Разве мало ей того, что она уже потеряла?
– Тебя ведь там даже не было, – напомнила Грейс.
Ту злополучную ночь Мэдлин провела у подруги, совершенно не подозревая, какие жуткие события разворачиваются дома. Впрочем, она вообще о многом не подозревала – преподобный делал все, чтобы держать дочь в неведении.
– Знаете,
