хотела сделать ему сюрприз. Она даже рассказала о минуте, которая была бы кошмаром для любой женщины.
Сверхъестественное спокойствие, которое она испытывала с той ночи, разбилось на части, а его место заняли эмоции – гнев на Джека и стыд от унижения, болезненное чувство, что она потеряла свои мечты. Она чувствовала себя одолеваемой мыслями о ребенке, которому не суждено родиться, и о превосходном доме, который был только иллюзией.
До этого шок охранял ее от мысли, что было бы, если бы она вела себя по-другому. Немота сменила тревогу оттого, что она вынуждена стирать свое грязное белье на глазах у постороннего человека; она понимала, что жизнь, которой она так гордилась, была сплошным стыдом.
Вынужденная описать неверность мужа, она чувствовала, как ее женская гордость растоптана и, окровавленная, лежит на полу. Она пробиралась сквозь самую тяжелую часть своего повествования.
– Вот так все и произошло. Конец счастливой сказки.
Сара почувствовала, что ее охватила усталость. Она пролетела полстраны в адреналиновом шоке. Наконец утомление взяло над ней верх.
– Вы знаете, – заключила она, – у меня только одно большое сожаление.
– Какое же? – спросила Брайди.
– Я хотела бы заказать черные оливки к этой чертовой пицце.
6
Уилл Боннер обошел дымящийся амбар, в молчании изучая разрушенное здание. Он вытащил из заднего кармана бандану и вытер лицо. Он уже должен был быть дома, за ужином со своим ребенком. К сожалению, люди, которые устраивают пожары, не считаются с графиком капитана. Однако он считался со своими благословениями. Амбар был пустой.
Вэнс Самюэльсон, один из волонтеров, и Глория Мартинес, инженер, приводили пожарную машину в порядок.
– Ну, – спросила Глория, ослабляя свои подтяжки, – какова твоя оценка?
– Намеренный поджог, – сказал Уилл, подводя ее к середине пола. Искореженные куски крыши лежали вокруг них. Поверхность все еще тлела у них под ногами. – Это то, что покажет расследование. Но они могут сказать только это. Чтобы найти, кто это сделал, понадобимся ты и я. Черт, нам понадобится вся округа.
Он сунул бандану в карман и прошел к разрушенному сараю.
– Я ничего не могу поделать, Глория. Это напомнило мне инцидент, произошедший пять месяцев назад, над которым я все еще работаю.
– Это расследование пожарных властей, а не твое. У тебя есть собственная работа.
Он кивнул и стащил с себя защитный жакет, в котором теперь чувствовал себя как в сауне.
– В теории – да. Но мы знаем эту округу. Мы знаем, кто и что делает, кто враждует со своими соседями, у кого проблемы с деньгами, чьи дети вышли из-под контроля. Мы те, кто должен определить, кто совершает эти поджоги.
– Хотелось бы. – Она постучала ботинком по черному шлаку в основании амбара. – Тот же самый сценарий
