какими еще деньгами?
– В качестве стимула. Чтобы ребенка назвали Лембитом… Отец согласен за двадцать пять рублей. Иначе, говорит, Адольфом назову…
– Довлатов, вы пьяны! – сказал Туронок.
– Ничего подобного.
– Ну, хорошо, разберемся. Материал должен быть готов к среде. Хуберт выезжает через пять минут. Ждите его на Ратушной площади. Он передаст вам ключ…
– Ключ?
– Да. Символический ключ. Ключ счастья. Вручите его отцу… В соответствующей обстановке… Ключ стоит три восемьдесят. Я эту сумму вычту из двадцати пяти рублей.
– Нечестно, – сказал я.
Редактор повесил трубку.
Я поднялся наверх. Кузин дремал, уронив голову на скатерть. Из-под щеки его косо торчало блюдо с хлебом.
Я взял Кузина за плечо.
– Але, – говорю, – проснись! Нас Хуберт ждет…
– Что?! – всполошился он, – Хуберт? А ты говорил – Лембит.
– Лембит – это не то. Лембит – это твой сын. Временно…
– Да, у меня родился сын.
– Его зовут Лембит.
– Сначала Лембит, а потом Володя.
– А Хуберт нам деньги везет.
– Деньги есть, – сказал Кузин, – восемь рублей.
– Надо рассчитаться. Где официант?
– Але! Нарезик, где ты? – закричал Кузин.
Возник официант с уныло поджатыми губами.
– Разбита одна тарелка, – заявил он.
– Ага, – сказал Кузин, – это я мордой об стол – трах!
Он смущенно достал из внутреннего кармана черепки.
– И в туалете мимо сделано, – добавил официант, – поаккуратнее надо ходить…
– Вали отсюда, – неожиданно рассердился Кузин, – слышишь? Или я тебе плешь отполирую!
– При исполнении – не советую. Можно и срок получить.
Я сунул официанту деньги.
– Извините, – говорю, – у моего друга сын родился. Вот он и переживает.
– Поддали – так и ведите себя культурно, – уступил официант.
Мы расплатились и вышли под дождь. Машина Хуберта стояла возле ратуши. Он просигналил и распахнул дверцу. Мы залезли внутрь.
– Вот деньги, – сказал Хуберт, – редактор беспокоится, что ты запьешь…
Я принял у него в темноте бумажки и мелочь…
Хуберт протянул мне увесистую коробку.
– А это что?
– «Псковский сувенир».
Я раскрыл коробку. В ней лежал анодированный ключ размером с небольшую балалайку.
– А, – говорю, – ключ счастья!
Я отворил дверцу и бросил ключ в урну. Потом сказал Хуберту:
– Давай выпьем.
– Я же за рулем.
– Оставь машину и пошли.
– Мне еще редактора везти домой.
– Сам доберется, жирный боров…
– Понимаешь,
