чуть-чуть.
И горнякам, конечно, мало
Понять причину тех невзгод.
Семьсот – в районе перевала,
Семьсот землетрясений в год!..
Мужская, трудная работа.
Обвалы,
выбросы,
вода…
Рубашка, мокрая от пота,
Еще не худшая беда.
Беда, когда б ошибся некто,
Не смог все трудности учесть.
Но по рельефу и проекту
Тоннелю место только здесь.
Но если так, то верховою
Пройти дорогой перевал…
Нет Перевал над головою
Поднялся как Девятый вал.
И грунт там каменистый
склоном
Стекает грузом многотонным.
…И снова бур гудит.
И снова
Трухлявый камень и вода.
– Пятнадцатикилометровый.
– Не подступиться… Вот беда.
А рельсы подошли к порталу,
Лыжней железною скользя,
– Так что же, все ж по перевалу?..
И риск велик, и ждать нельзя.
По крутизне, под зимним ветром,
Как ни крути и не верти,
Ненужных тридцать километров
А все же предстоит пройти
Затем, что б провести махину.
Прораб молчит, а надо б – в крик.
Путеукладчик!
Кто б прикинул:
И сам велик и вес велик.
Но без него, прожди хоть год,
Дорога дальше не пойдет.
…Приказ. И парень бородатый
/Здесь каждый пятый с бородой/
Кивнул своим: – Начнем, ребята…
– Не торопись. Подъем крутой.
Он не был мастером на речи.
Плечами лишь пожал: – Что зря?..
Но плечи… Вы вглядитесь, плечи
Широкие, богатыря.
И сомневаться не пристало,
Что взгляд у парня озорной.
И пройдено уже немало
И борода, похоже, с сединой.
Он не один,
Он только первый.
Он только тот, кто здесь начнет.
Он тот, за кем пойдут резервы:
– Наверх, ребята! И вперед!
Не просто тяпкой и лопатой,
Не просто «Ухнем!» и «Даешь!»
Уже давным давно понятно:
Сибирь на «ухнем!» не возьмешь.
Здесь техника – любого вкуса.
Ее за раз не перечесть.
Она со всех концов Союза
И зарубежная здесь есть.
Здесь высший класс – специалисты:
Бурильщики,
мостовики,
Путейщики,
бульдозеристы
И брат сапера – взрывники.
Они ровняют склон ребристый,
Готовят
