что всем было объявлено, что увольнения начнутся еще до Нового года и продолжатся после. А как же иначе: в Штатах кризис ипотечного кредитования, поэтому у нас в офисе увольнения!.. Что непонятно?!
– Елена Сергеевна!
– Так, – сказала Лёка и провела рукой по лицу, словно стряхивая ненужное выражение, – значит, что? Совещание отменяется?
Помощница Даша – впрочем, у них в офисе в полном соответствии с велениями времени все помощники именовались «ассистентами» – округлила глаза, а заодно и губы, как будто собралась произнести букву «о».
– Ну, что-о-о вы, Елена Сергеевна! Совещание не отменяется. Партнеры уже приехали и ждут в зимнем саду. Но генеральный все равно просил вас зайти.
– Лучше бы ждали в Летнем саду.
– А?
– Даш, дайте мне кофе, только покрепче и прямо сейчас. Слава просил принять его после совещания, вы позвоните ему и скажите, что я пока не знаю, во сколько оно закончится. Если очень поздно, то лучше пусть зайдет завтра.
Даша помедлила, а потом сказала грустно:
– Он, наверное, боится, что его уволят. У него жену уже уволили, а они кредит взяли на квартиру…
Лёка кивнула. А что ей оставалось делать?.. Она понятия не имела, уволят Славу или нет. Она даже как следует не знала, чем этот самый Слава занимается.
– Елена Сергеевна, – Даша вдруг закрыла за собой дверь и придвинулась поближе к ее столу, Лёка посмотрела на нее, – скажите, нас всех уволят, да? Всех?
Эти разговоры в последнее время стали постоянными. Про увольнения говорили в курилке, в буфете, на лестнице, где собирался «дамский клуб» просто так, поболтать. Больше болтать было решительно негде, ибо стеклянные стены были повсюду, кроме сортиров.
Кто-то из американцев времен Великой депрессии пошутил печально, что спад – это когда увольняют соседа, а кризис – когда тебя самого. Всех соседей медленно, но верно увольняли, и, как приговоренный ждет падения гильотины на собственную беззащитную шею, так, затаившись, закрыв глаза и прижав уши, все ждали, когда очередь дойдет «до нас». Но надежда – самое живучее, что есть в человеке, – все-таки шептала упрямо: может, пронесет, может, обойдется, мыто ведь другое дело, не то что наши соседи!..
– Елена Сергеевна, ведь если уволят, то я прямо не знаю, как жить!..
– Надеюсь, что не уволят, Даша. Или уволят, но не всех.
– А… меня, Елена Сергеевна?
Лёка рассердилась.
Она всегда сердилась, когда не знала, что ответить.
– Даша, я даже не знаю, не уволят ли меня!.. Правда. Как только узнаю, сразу скажу, я вам обещаю. Пока я работаю, вам ничего не угрожает.
Даша шмыгнула носом, кажется, собиралась зареветь.
– Правда?
– Дайте кофе, а?
Платон Легран говорил ей, что она не умеет выстраивать отношения с подчиненными. Он говорил, что подчиненные непременно садятся ей на шею и она не только делает за подчиненных всю
