Все равно это ничего не изменит».
И вот с тех пор прошло уже почти 7 месяцев.
Декабрь, январь и февраль мы прожили в том самом домике. Серф, йога, пробежки по пляжу наперегонки с собаченькой, гамаки, рассветы.
Я и не представлял себе, что, оказывается, совместный быт может быть настолько комфортным: даже слов особо не было нужно, достаточно было просто делать так, как каждому из нас удобно. И оно оказывалось удобно и второму.
Мы предпочитали одинаковую еду.
Мы совпали в режиме дня.
Мы даже к уборке относились одинаково – и ежедневно кто-то из нас, нахмурив брови, ползал по полу с маленькой белой тряпочкой, вытирал плитку. Чтобы – чисто.
Самым любимым занятием было – заварить кофе, взять кружки и пойти на песок пляжа, сесть рядом и смотреть на океан. И разговаривать. Обсуждать все подряд. Или молчать. Это было одинаково хорошо, и одинаково счастье.
А потом каникулы кончились… и наступили будни. Он уехал работать по контракту в другую страну. Я остался работать в Бразилии.
И с тех пор мы с ним видимся короткими урывками: пару раз в месяц летим на другой континент, чтобы провести вместе два-три дня. Вот и вчера я встретил вечером своего Бубзига в аэропорту, а сегодня вечером проводил его обратно на самолет.
Четырнадцать часов перелета, чтобы побыть вместе сутки. Показательно? Наверное. Серьезным шагом стало и официальное расставание с белокурой немецкой феей – фея, как и обещала, показывает небо в алмазах, всем рассказывая, каким постыдным и гнусным человечишкой оказался ее бывший возлюбленный.
А Бубзиг молчит.
Он не отрицает. Он улыбается и молчит.
И это тоже для меня – серьезный шаг. Потому, что все прекрасно знают, что такое – репутация. Репутация равно работа. И если человек готов пожертвовать работой – это показатель серьезности, как ни крути.
А я тоже молчу и улыбаюсь. И честно сказать, мне совершенно все равно, что думают обо мне – и о нас – окружающие. Вчера мы поговорили обо всем этом, и Бубзиг сказал: надоело прятаться. Что будет – то и будет.
И я с ним согласен. Неважно, что будет. Главное – то, что есть сейчас.
И я до сих пор не понимаю, как меня так угораздило – после всех моих Каролин, Камилл, Ребекк и прочие красивые женские имена – как меня угораздило смертельно влюбиться в красивое мужское имя? Внезапно. За один вечер. Так сильно, что с тех пор просто мир вокруг меня поменялся, весь мой мир – и внутренний, и внешний.
Я только сейчас понимаю, что в отношениях двух людей должна быть не только страсть. И не только влюбленность.
Должна быть еще и дружба. И уважение. И нежность. И забота. И понимание друг друга. И я так счастлив, что наконец-то я это понял – и, что очень важно, нашел.
И я не знаю, как кто отреагирует на это. И честно сказать, я бы предпочел, чтобы те, кого такое возмущает/оскорбляет/злит, просто молча отписались-раздружились, и все бы у
