порадовать людей хорошей погодой. Но чем больше времени проходило, тем меньше людей оставалось во дворе двухэтажного особняка, который так понравился отцу жениха Сашки, Терентьеву, по совместительству прокурору городка, где и проживали обе семьи.
− Дед Костя, ну вот скажите, как такое возможно!? − воскликнул Сан-Саныч Тереньтев. − Ваш сын родился здесь, вырос здесь, вы его единственный родственник, но о вас нет никакой информации! На мой запрос ответили, чтобы я не лез куда не просят! Мне, прокурору города! Не лезть!
− Ну значит умные люди сказали, добрые. Не лезь куда не следует, удивительно как такой любознательный еще по миру ходит, – недовольно пробурчал я. Всем вот интересно кто я и чем занимался до пенсии, а ответ что я бывший военный не всех устраивает. Те же люди, что вдруг узнавали кто я такой и сами рады тому не были, а забыть помогала только пуля в висок, либо иные способы, не очень приятные для этих людей.
− Ну мы же родственники, должны знать друг о друге все, и если про вашего сына, видного, кстати, бизнесмена, и внучку красавицу знаю всё, то про вас, Константин Сергеевич Старый, совершенно ничего! Даже года рождения! Да у вас с сыном фамилии и то разные. − Немного опьяневший и любопытный прокурор даже привстал со скамейки, на которой сидел. – Я же должен быть готов на всякий случай, а то вдруг…
− Не надо никаких вдруг! – Тут уже я не выдержал, обозленный приставучим кормом. Холеный, откормленный, вон как пузо отвисает, и немудрено, по вечерам пивко пьет да любовницу тискает. Если его сын в него пошёл я им их отростки пообрубаю.
– Ты, прокурор, послушай моего совета и не лезь куда не следует, целее будешь, и не надо на меня так смотреть, не поможет тебе ксива прокурорская. Так что сиди-ка ты, Сан-Саныч, на своей жопе ровно, и не отсвечивай пока тобой не заинтересовались те, кто таких пухленьких и холеных на завтрак откушать желают.
− Да подавятся! − фыркнул самоуверенный боров, но стать сожранным не захотел и отстал, начав обсуждать дела и новости города с подошедшим к нам моим сыном. Вот как послушаю их так тошно становится, все какие-то бумажки обсуждают, доходы да убытки. У меня самого этих бумажек как у дурака фантиков, но ничего на них стоящего не купишь, я привык к звонкой монете, которую эти двое в упор не видят у меня в руке. Весь вечер кручу между пальцев монету из теневого золота, и никто так и не увидел, что меня очень радует.
Разгорающиеся в небе звезды действовали умиротворяюще, все же я увидел свадьбу внучки, сколько достойных трофеев смогло увидеть это за историю этого мира? Мало, очень мало, но с каждым годом я все меньше и меньше жалею, что решился на договор, а не ушел по тропе мертвых, как и следовало, наверное, сделать. Но все же я увидел, как моя внучка выходит замуж и, может быть, мне посчастливится увидеть своих правнуков, а это бесценно.
Вдруг скрипнула калитка и во двор ворвался жених с окровавленной головой.
− Настя пропала! – выкрикнул парень и упал. Все, кто находился во дворе, побежали к нему, а я же явственно
