нас впереди целая куча времени, – облизывается он. – Пока смерть не разлучит нас.
Он, наверно, издевается. Я смеюсь от облегчения. Наконец мы снова шутим.
– Я не могу остаться твоей женой, Ансель.
– На самом деле можешь, – шепчет он, прикасаясь губами к уголку моего рта и языком трогая мою губу.
Сердце мое обрывается, я замираю.
– Что?
– Я хочу любить всю жизнь так, как люблю сегодня, – цитирует он.
Теперь мое сердце падает и разливается внизу живота.
– Я понимаю, как это звучит, – говорит он поспешно. – И я не безумец. Но ты заставила меня поклясться, что я не позволю тебе сорваться. – Он медленно качает головой. – И раз уж я обещал, я не могу аннулировать наш брак. По крайней мере до осени, до тех пор, пока ты не начнешь учебу. Я обещал, Миа.
Я откидываюсь назад и смотрю в его глаза, а потом он наклоняется ко мне и накрывает мои губы своими. Наверно, я должна волноваться из-за всего этого, но он так действует на меня, что ни похмелье, ни осознание того, что мы натворили, не могут этого изменить.
Он припадает к моим губам, вбирая их в себя, а потом я чувствую его язык, на вкус он как апельсиновый сок и вода, и виноград. Его руки опускаются на мои бедра, поцелуи становятся глубже, яростнее. Меня возбуждает его приглушенный стон.
– Давай вернемся навер. – Дай мне почувствовать тебя снова.
– Миа! – Голос Харлоу разносится по коридору, пропахшему застарелым табачным дымом. – Черт, мы ищем тебя все утро! Я уже начала волноваться, не валяешься ли ты в сточной канаве или что-нибудь в этом роде!
Лорелея и Харлоу несутся по коридору. Харлоу останавливается прямо перед нами, упираясь ладонями в колени.
– Окей, все, больше никакого бега, – стонет она. – Кажется, меня сейчас вырвет.
Мы все ждем, с тревогой озираясь по сторонам в поисках какого-нибудь тазика, или корзины, или полотенца на худой конец, или просто двери на улицу. Наконец она выпрямляется и качает головой.
– Ложная тревога.
Повисает неловкое молчание, Лола и Харлоу неуверенно изучают нас.
– Ты в порядке, Миа? – спрашивает Лола.
Прикосновения Анселя и его уверенность в том, что мы женаты по-настоящему, моя головная боль и бунтующий желудок – все это в совокупности вызывает у меня жгучее желание опуститься на пол и свернуться калачиком прямо тут. И меня даже не слишком волнует, насколько чистый тут ковер.
– Всего лишь практически живой труп.
– Можно украсть ее на секундочку? – Харлоу спрашивает у Анселя, и ее тон удивляет меня. Харлоу никогда не просит, она всегда просто забирает то, что ей нужно.
Он кивает, но прежде чем я успеваю сделать шаг, он берет меня за руку и легонько касается кольца на пальце. Он не произносит ни слова, но это прикосновение красноречивее любых слов: он просит не уезжать из города, не поговорив с ним.
Лола ведет меня по коридору в лобби, где в тихом уголке стоят огромные кресла. Мы ныряем в плюшевую обивку
