нет непосильных задач!». И портрет на фоне Кремля – натренированный взгляд, круглые, чуть отфотошопленные щеки и дорогой костюм.
Антонов был доволен. Деньги на предвыборную кампанию, конечно, он дал. Сам в политику не лез, но приумножить то, что нажил еще в две тысячи десятых и удивительным образом не растратил за тридцать лет, всегда был не прочь.
С Иваном Андреевичем они были знакомы очень давно, еще со школы, но участвовать в «четвертинах» Антонов, конечно, не поэтому предложил. А потому, что Калач отлично зарекомендовал себя на должности главы Коломенского округа и провел в Коломну долгожданное метро.
В прошлом году наконец утвердили новый регламент выборов, согласно которому все четыре президента на этот год выбирались в один день. Это, конечно, во многом упрощало дело.
Иван Андреевич баллотировался на срок с мая по сентябрь – самая лучшая четвертина: у народа настроение летнее, нерабочее, за изменениями в законодательстве никто особо не следит.
Соперников у него было всегда два: какой-то самовыдвиженец, не набравший в итоге и двух процентов, и кандидат от партии «Новая Единая Россия». Тот лихо начал кампанию, электорат реагировал хорошо, и Иван Андреевич даже забеспокоился. Но Антонов обнадежил: всегда есть те, кто цепляется за прошлое, но большинство выберет настоящее.
Так и вышло: «настоящим» для народа стал Иван Андреевич. На целых три месяца.
Первым делом он, конечно, государственное шубохранилище и участок под ним за Антоновым закрепил, потому что хранение шуб – дело важное и для населения необходимое. С тех пор как Западно-Сибирская Социал-Демократическая Республика ввела драконовские пошлины на пушнину, и шубы стали стоить как раритетные бензиновые автомобили, сама собой возникла необходимость в «сейфе». И кто, как не Антонов, сумеет все правильно организовать: уже он-то за свою семейную жизнь немало шуб перевидел и передарил.
Антонов и в самом деле быстро навел тут порядок: теперь шубу можно было летом сдать на хранение и проветривание. Для этого специально обустроили помещение в подвале, с низкими температурами и нужной циркуляцией воздуха. Причем шубу принимали любую, даже тридцатилетней давности. Расценки более чем демократичные – все для народа!
Магазин и шоурум отреставрировали. Хочешь – покупай шубу, хочешь – в аренду бери, если в свет нужно выйти или шикануть где. Поставки с ЗССДР наладили лучше прежних – с одним из «толстяков» удачно договорились.
Иван Андреевич замыслил еще много важных и нужных дел, но срок президентства как-то очень быстро начал подходить к концу. Калач загрустил.
– Все же раньше можно было гораздо больше успеть сделать! Что такое четыре месяца? Вот если бы четыре года, – рассуждал он в доме у Антонова. – А лучше шесть.
Антонов отмахивался:
– Забудь, Иван Андреевич! Не пойдет на это народ больше. Забыл, с чего все в двадцать четвертом началось?
Калач,
