следующую минуту Княжнин решительно поднялся из-за стола и вслед за подозрительными иностранцами взбежал на второй этаж. У него созрел план. Он представится тем, кто есть на самом деле, – офицер при российском посланнике. А потом скажет, что барон Игельстром, узнав о затруднениях маэстро Чезаре, велел прислать в его распоряжение слугу. И через четверть часа Княжнин приставит к Чезаре Андрюху, который при его сообразительности быстро раскусит, что это за люди, с кем они встречаются, есть ли у них оружие, запомнит их слова, пусть даже не понимая их смысла. Вряд ли эти «музыканты», во всю бранившиеся в кофейне при стечении людей, станут опасаться говорить при русском мальчишке.
С этими мыслями Княжнин постучался в дверь, за которой все еще огрызались друг на друга подозрительные музыканты.
– Бон джорно, могу ли я видеть маэстро Чезаре? – спросил Княжнин с порога, еще пытаясь притвориться, будто принимает этих господ за итальянцев.
Но уже в следующую секунду Княжнин понял, что врать что-то там про любезность Игельстрома попросту не сможет, и его план решительно поменялся. Этот его новый план был настолько прост и очевиден, что тот из иностранцев, который заведомо казался опаснее, поспешил сунуть руку за пазуху. Княжнин угадал, что сейчас в ней появится маленький пистолет. Предприняв то, что маэстро Лафоше назвал «атака флешью», он в одну секунду преодолел расстояние, отделявшее его от противника. Еще секунда ушла на соперничество в силе, после чего пистолетом овладел Княжнин.
– Вот как, господа музыканты, вы вооружены! Кто вы такие? Кто вас подослал, чтобы убить посланника? – гневно потребовал он ответа.
– Мы на самом деле музыканты! – прокричал испуганный тенор, потому как его товарищ ничего ответить не мог, только багровел – Княжнин слишком сильно стиснул воротник сюртука на его шее.
Может быть, еще скажете, что вы на самом деле итальянцы? Что за мистификация? Почему «известнейший Чезаре» выпрашивает у своего слуги разрешения выпить стаканчик вина? И зачем вам оружие? – продолжал удушать своего противника Княжнин, а тот только вертел головой, пытаясь схватить ртом хоть сколько-то воздуха. Понимая это как нежелание сознаваться, Княжнин совершенно убедительно пригрозил:
– Мне поручена охрана посланника, и поэтому сейчас я просто прикончу вас обоих. Чтобы не мучиться подозрениями. Нужно с чего-то начинать службу.
При этом он на самом деле взялся за эфес шпаги. Его пленник, получивший благодаря этому возможность говорить, поспешил выложить все:
– Нет-нет! Мы не хотели убивать посланника! Я действительно не итальянец, а он не маэстро Чезаре, но мы все же музыканты – он поет, а я аккомпанирую…
– Вы подменили настоящего Чезаре, чтобы шпионить в нашем посольстве?
– Нет-нет, я вам все расскажу! Только умоляю вас дать слово чести, что вы не предадите огласке то, что сейчас узнаете, это, клянусь, совершенно не угрожает вашему посланнику!
– Я не даю слово чести таким, как вы. Я просто поступлю
