социальные чувства людей в первую очередь определялись впечатлениями от пережитого монголо-татарского ига, памятью о той жертвенной борьбе, которую вел русский народ за свое выживание и самостоятельность на протяжении более чем двух веков.
Собственно, возникновение исторической идеологии связано с переосмыслением реальных исторических фактов и известных событий. Основная тенденция переосмысления славной истории предков – это идеализация древнерусской истории в виде романтизации деяний киевских князей и в виде мифологизации русских героев (представляемых обычно в виде сказочных богатырей).
Историческая идеология создавалась не ради самой себя; она возникла как ответ на потребности дня, как своеобразная реакция сознания и культуры в отношении насущных задач, стоящих перед обществом и государством (здесь имеется в виду, конечно, время создания и укрепления государства периода Московской Руси).
Показательно, что и в своих отношениях с влиятельными удельными князьями и богатыми боярами, и в ходе государственного строительства московские правители опирались на ряд исторических мифов в качестве своих руководящих идей и своеобразных аргументов своей политики.
Их общий идейный смысл – это всемерное возвеличивание московского престола, утверждение его власти и политической независимости на северо-восточных славянских землях, борьба за правовое признание царского сана и титула, на которые начинают претендовать великие князья московские.
Так, во второй половине XV в. или несколько позднее, в начале XVI в., власть предержащие и угодные им идеологи Московии создают и активно распространяют (в качестве “достоверных учений”) ряд политико-правовых и исторических сказаний, в которых, в частности, обосновывается новая версия родословной русских князей. Эта родословная проводится прямо от римских императоров – от Цезаря через германского короля Прусса.
В начале XVI в. широко известным стало сказание о византийском унаследовании московскими князьями своей могущественной власти. Оно должно было снять некоторые противоречия в тогдашнем общественном сознании, например между общегосударственными притязаниями московской власти и сохранившимися еще в русской памяти представлениями о “вотчинном” происхождении этой власти.
С помощью новой версии можно было бы утверждать на практике новые отношения между вчерашними соперниками (русскими удельными князьями) в духе иерархических порядков, установленных еще при дворе византийского императора (“Вселенского царя”, “Господаря поднебесной”).
В качестве наглядного выражения и “подтверждения” столь привлекательной династической связи и своих властных полномочий Иван III, вдохновляемый этой концепцией, вводит новые для Руси государственные символы. Так, на его печатях появляется византийский герб – двуглавый орел.
Примерно в 1520 г. появляется “Сказание о Мономаховом венце”
