Эмили выдохнула, и ее плечи опустились.
Проведя рукой по волосам, Люк кивнул и мысленно обозвал себя идиотом.
– Здорово, – ответила она, ослепительно улыбаясь. – Думаю, там будет весело. Свадебный прием состоится завтра в шесть часов вечера в шато рядом с Валенсоле.
Люк выглядел потрясенным. Эмили начала сомневаться, что он ее слышит.
– Я заеду за вами в три, – наконец произнес он.
Она удивленно посмотрела на него:
– Это так далеко?
– В паре часов езды отсюда.
Эмили нахмурилась. Неужели он потратит на нее столько времени?
– Вы уверены, что не возражаете? – спросила она.
Он поднял бровь:
– Возможно, мне даже удастся раздобыть смокинг.
Тогда в знак благодарности, что было вполне естественно, она подошла к нему и легонько поцеловала в уголок рта.
Вот только ее реакция не была естественной. В ту секунду, когда губы Эмили прикоснулись к нему, их начало покалывать. От тонкого аромата одеколона, смешанного с запахом мужской кожи, у нее закружилась голова. Покачнувшись, Эмили отпрянула и не сдержала стона потрясения.
У нее сдавило горло, так что она не могла дышать. Люк был слишком близко. Жар, исходящий от его тела, обжигал ее. Эмили попятилась, но он внезапно схватил девушку и рывком притянул к себе. Прежде чем она успела понять, что случилось, руки Люка сомкнулись вокруг нее, а рот обрушился на ее губы.
Его язык тут же раздвинул их и, проникнув в рот, принялся так тщательно его исследовать, что она начала таять в его объятиях. Зарывшись пальцами в волосы Эмили, он слегка наклонил ее голову и поцеловал крепче. Сердце девушки бешено заколотилось, кровь превратилась в огненную лаву.
Даже через ткань джинсов Эмили чувствовала, как к ее животу прижимается что-то твердое.
Эмили замерла. Собственный стон желания вернул ее к реальности. Что, черт побери, они делают? Еще немного, и они начнут срывать друг с друга одежду. В вестибюле пятизвездочного отеля!
Очевидно, Люка в этот момент посетила похожая мысль. Он отстранился. Его глаза были почти черными, дыхание – прерывистым.
– О боже, – хрипло произнес он, после чего повернулся и ушел.
– «О боже»? Это все, что он сказал?
– Да, повторяю в десятый раз, это все, что он сказал. – Закрыв глаза, Эмили плюхнулась на кровать и снова пожалела о том, что позвонила сестре.
– Каким тоном он это произнес? – требовательно спросила Анна.
– Нейтральным. При этом лицо его было непроницаемым. Как ты считаешь, что он имел в виду?
– Кто знает? Это могло быть что угодно: от «Боже мой, кажется, я начинаю влюбляться в эту женщину»…
– Ну, это вряд ли.
– До «Боже мой, она целуется как настоящая дьяволица».
Застонав, Эмили провела кончиками пальцев по губам, все еще хранившим вкус его поцелуя,
