очень хороший роман, – заверил Фен. – Действие начинается промозглой ноябрьской ночью в горах Кэтскилл…
– Да, да. – Директор поднялся. – Поговорим об этом позднее, друг мой. Мне пора идти.
– …а в бревенчатой хижине у огня дрожит молодая женщина. Но дрожит она, заметьте, не от холода. – Фен выдержал драматичную паузу. – Она дрожит от страха!
– Понимаю, – кивнул директор, торопливо направляясь к двери. – Надеюсь, вы расскажете мне об этом, когда у меня будет время должным образом все это оценить. – И он поспешно вышел.
Когда директор сел в свою машину и отправился обратно в школу, на улице, несмотря на сумерки, все еще стояла удушающая жара. К счастью, родители оказались не столь назойливы, как он ожидал, а заседание Календарного комитета, хотя и весьма продолжительное, обошлось без сплетен и скандалов. Без четверти одиннадцать оно наконец закончилось, и директор уже собирался уходить, когда появился Гэлбрейт. Около четырех он вернулся в свою холостяцкую квартиру, но тут возникли проблемы с билетами на службу, и ему потребовался совет. Количество мест в часовне было ограничено, поэтому требовалось тщательно отбирать родителей, собиравшихся посетить службу в актовый день. По этому поводу между Гэлбрейтом и капелланом возникли трения, и в результате билетов было роздано больше, чем имелось мест. У директора был трудный день, однако он постарался решить эту проблему со всем тщанием и старанием, которых требовал от него долг.
Их беседа еще не закончилась, когда без двух минут одиннадцать зазвонил телефон. Голос Вирджинии Лав звучал так взвинченно и искаженно, что директор едва узнал его. В оцепенении он выслушал ее слова.
– Понимаю, – произнес он с запинкой. – Это… это ужасная трагедия, миссис Лав. Я даже не знаю, что сказать… мои искренние соболезнования… Я свяжусь с полицией и доктором… Да… да, конечно… До свидания.
Директор повесил трубку и повернулся к Гэлбрейту.
– Это насчет Лава, – сообщил он. – Его застрелили.
Гэлбрейт вытаращил глаза: ему сложно было скрыть свои эмоции за профессионализмом.
– Застрелили? – повторил он. – Вы хотите сказать, мертв?
– Да. Мертв.
– Самоубийство?
– Не знаю. Его жена едва может говорить. В любом случае…
Телефон снова зазвонил. Директор взял трубку; на его лице появилось выражение недоверия и шока.
– Ладно, – пробормотал он. – Оставайтесь там и ничего не трогайте. Я дам необходимые распоряжения. – Он повесил трубку. – Это Уэллс, из Дома Хаббарда. Он только что нашел в учительской Сомерса…
Директор оперся одной рукой на спинку кресла. Его лицо побледнело.
– Сомерс тоже мертв, – сообщил он. – Убит выстрелом в глаз.
Глава 5
Улики и следы
– Вы приехали вовремя, – заметил директор, и Фен, сидевший в одном из мягких кресел, мрачно кивнул. – Не сомневаюсь, что Стэгг будет рад вашей помощи. Нам всем придется
