обсуждаем важный вопрос, а именно: следует ли мне посадить вашего опекуна под арест. Если вы в поисках истины предпочитаете выискивать обиды, то обижайтесь в первую очередь на себя. Я всего лишь повторяю свой вопрос: чем вы занимаетесь?
Она почувствовала, как в ее груди поднимается волна гнева, но ей надо было смутить его взглядом и не дрогнуть, чтобы выйти на свободу, пока борьба еще имеет смысл.
– Я работаю, сэр, на музей, на отдел египетских древностей! – прошипела она.
Если бы она без обиняков доложила ему, что работает проституткой, то, верно, не услышала бы в ответ такого зловещего тона.
– Что вы делаете?
Слова графа слились в сплошной рык. Его реакция ошеломила ее, она нахмурилась и повторила:
– Полагаю, я выразилась достаточно ясно. Я работаю на музей, на отдел египетских древностей.
Он стремительно поднялся из-за стола, опрокинув стул.
– Я работаю абсолютно официально и, уверяю вас, вполне владею своей специальностью! – разъяснила она.
К ее непомерному удивлению, он теперь столь же свирепо ринулся вокруг стола.
– Милорд Стерлинг! – воззвала она, поднимаясь со стула.
Но его руки уже легли ей на плечи, и он уставился на нее с такой ненавистью во взгляде, что она не на шутку испугалась за себя.
– И вы заявляете, что ничего здесь не искали?! – рыкнул он.
Камилла прерывисто вздохнула:
– Вы думаете, что я искала здесь что-то? Я пришла вызволить отсюда человека, которого люблю. Мне искренне жаль, сэр, но ваше благородное происхождение еще не оправдание для диких, дурных манер – и насилия!
Его руки соскользнули с ее плеч, и он отступил на шаг. Но его глаза продолжали метать синие молнии, словно он хотел пронзить ее насквозь своим взглядом.
– Случись мне обнаружить, мисс Монтгомери, что ваши слова лживы, заверяю вас со всей определенностью, что вы даже и представить теперь не можете, до какой степени совершенства могут дойти мои дурные манеры и насилие.
Поморщившись, граф резко отвернулся, словно ему было невыносимо противно смотреть на нее. Он размашисто зашагал к двери и вышел. Дверь за ним захлопнулась с таким треском, что казалось, весь замок вздрогнул в ответ.
Он ушел, а Камилла, дрожа всем телом, так и стояла, уставившись на дверь.
– Вы и в самом деле мерзавец! – наконец выкрикнула она, уверенная, что он уже далеко и не слышит ее.
Дверь приоткрылась. Она замерла в ожидании.
Это была миссис Прайор.
– Бедняжка! – воскликнула она. – У него такой свирепый характер. Я пытаюсь заставить его понять это, но… честно говоря, он умеет быть добрым и очаровательным.
– Мне надо увидеться с моим опекуном. Я должна забрать его отсюда. – Камилла постаралась собрать остатки сил и добавила с чувством собственного достоинства: – И увезти подальше от этого чудовища.
– О боже! – всплеснула руками миссис Прайор. – На самом деле
