курирующего и отвечающего за любое строительство отрасли.
– Ничего себе! – восхитилась Зинаида. – Но это же огромное количество работы и ответственности!
– Большое, – согласился Захар. – Но мне нравится. Основное место дислокации, Москва, как отправная точка, а отсюда во все места земного шара. Поэтому и квартира понадобилась.
Ей интересно про него все! Жгуче интересно, и чувствовала она себя… странно, легко, радостно!
В этой бескомпромиссной темноте, казалось, исчезли, испарились условности, глупые правила, навязываемые людьми друг другу, освобождая и разрешая быть истинной, настоящей, без игры. Впрочем, Зинаида таковой и была всегда.
Да, но не в такой ситуации, не в такой! Когда звенит внутри непонятно и понятно отчего, а мужчина разбудил в тебе все самое женское, потаенное, перемешав чувства, мысли, ощущения, как в пробирке с разными химикатами, и варево это мистическое готово вот-вот взорваться…
Странно, интересно, завораживающе! Пугающе!
Она наконец уперлась спиной в стеллажи и стала снимать с себя дубленку.
– Я добралась, – сообщила в темноту.
– Я слышу, – улыбнулся он. – И как вы раздеваетесь, слышу. Ну что, сядем поговорим? Подальше друг от друга?
– Вы же все понимаете, Захар, зачем спрашиваете? – устраиваясь на расстеленной дубленке на полу, вытягивая с удовольствием ноги, рубила правду Зинаида Геннадьевна.
– Зин, давай на «ты», – отозвался из темноты Захар, – и я не уверен, что все понимаю.
Он добрался до своей стороны гораздо быстрее Зинаиды, снял куртку, постелил на пол, сел и оперся спиной о полки. Спине было неуютно, Захар пошарил руками вдоль стеллажей, нащупал задвижные, сплошные ящики, передвинулся туда вместе с курткой, прислонился, оценил степень удобства, остался доволен и позвал:
– Ау!
– Я слышу, как вы устраиваетесь, и не мешаю, – отозвалась на призыв Зинаида. – Да, согласна, давай на «ты». Темнота, что ли, черт ее знает, располагает!
– На «ты» нас располагает нечто иное, а темнота этому сопутствует и обстановка.
– Пожалуй, эту тему нам лучше не развивать, – откликнулась из своего пространства Зинуля.
Он помолчал и неожиданно шарахнул откровением, выстрелил второй раз:
– Меня тоже это пугает. Я не восемнадцатилетний юноша, которого гормоны фигачат куда не попадя, в основном в одно конкретное место, выключая голову. Но и в том возрасте со мной так не случалось, чтобы с одного взгляда в глаза так повело! Это как-то в момент случилось, и я точно знаю, что с нами обоими. Я понятия не имею почему, но не хочу и не стану от этого сбегать!
– Аминь! – нерадостно заключила Зинаида. – А скольки ты сейчас летний юноша?
– Сорока двух, – усмехнулся он. – Я понял так, что сбегать собралась ты?
– Если ты не забыл, ни у меня, ни у тебя в данный момент нет такой возможности, по причине насильственного заточения. Я не знаю сбегать там или что другое, но я уже не боюсь, пугаюсь странности и неожиданности. Со мной такого никогда не случалось! Я вот
