style="font-size:15px;"> С этими словами он застегнул на оголенных лодыжках Степана два кожаных ремешка с такими же датчиками и проводами.
– Все основные датчики находятся вот здесь, – Кирилл продемонстрировал Степану шлем с дырой на макушке, но с массивными очками и наушниками. – Потребуется некоторое время для нейросинхронизации, система сама подключит вас к игре, пока идет заставка. Не беспокойтесь, – поспешил он с ответом, предвидя вопрос Степана по его лицу. – Никаких игл, вживления микрочипов и прочей киношной фигни. Это как электрокардиограмма, достаточно просто чтобы датчики соприкасались с кожей. Поэтому в этих шлемах и нет макушки, там датчики бесполезны, пришлось бы брить пользователям головы.
Он сам надел на голову Степана шлем и принялся застегивать ремешки.
– Интерфейс должен быть понятен, – заверил Кирилл напоследок. – Вызов справки стандартный – F1. Но чтобы выйти из игры придется либо добраться до капсулы, либо быть убитым.
– Надеюсь, тут не как в «Матрице», типа, умрешь там – умрешь и здесь? – с ухмылкой поинтересовался Степан.
– Погружение не настолько полное, – ответил Кирилл. – Определенный дискомфорт почувствуете, чисто психосоматический, но не более того. Расслабьтесь и смотрите заставку. Удачной игры.
Кирилл опустил наушники на уши Степана, затем закрыл ему половину лица, словно забралом, плотными очками виртуальной реальности.
Темнота и тишина были недолгими. Очень медленно тьма начала разбавляться слабым зеленым свечением. Так же медленно начал нарастать звук. Необъяснимо проникновенная мелодия словно покачивала и несла в себе туда, к свету, который странным образом струился где-то сверху впереди, но вместе с этим и сразу отовсюду. В мозгу вяло шевельнулась мысль, что так, должно быть, и происходит та самая нейросинхронизация, о которой упоминал Кирилл.
Успокаивающая мелодия плавно и незаметно сменилась другой темой, в ней зазвучали героические нотки.
– Крепость, – прозвучал жесткий голос. – Многие годы мы сражались за нее, теперь настал твой черед. Принеси человечеству победу…
Далее последовал обычный для компьютерных игр треп на грани бреда, повествующий о героической борьбе человечества за обладание Крепостью – некоей цитаделью мироздания. Словесную информацию дополнили динамические изображения живописных баталий, происходящих в различных локациях, эти изображения наплывали со всех сторон, растворяясь друг в друге, у Степана появилось чувство, будто он находится в самом центре сферического экрана и видит все сразу, на триста шестьдесят градусов вокруг.
Играя на своем ноуте, Степан обычно пропускал такие предисловия. Куда жмякнуть сейчас, чтобы пропустить фантастическую летопись противостояния людей и киборгов, было непонятно. Скорее всего, такую возможность разработчики не предоставили умышленно, чтобы дать время системе на нейросинхронизацию. Смысл этого слова Степан понимал весьма условно,
