подперев с боков при помощи поленьев, и начинали разделывать. Первые свои знания по анатомии я получил именно тогда. Меня интересовало все: как называются органы, как они выглядят, какие из них съедобные, а какие нет. Я видел, как аккуратно их извлекают – практически по методу Шора, как умело выделяют желчный пузырь (излившаяся из поврежденного пузыря желчь придавала мясу горький привкус). По той же причине нельзя было нарушить целостность мочевого пузыря и кишечника. Так что и первые навыки эвисцерации я получил в детстве, сам того не понимая.
Отдельные органы, такие как сердце, почки, легкое, а так же филе тут же отправлялись на сковородку и превращались в «свежину» – это блюдо можно было попробовать только раз в год. Собранная мною кровь тоже жарилась и употреблялась в пищу. Туша разделывалась на отдельные части, некоторые из них замораживались целиком, из других изготавливались всякие вкусности. Одного только сала мы делали несколько видов.
Как и в случае с кроликами и курами, меня не пугал ни момент убийства кабана, ни последующие манипуляции с его телом. Все это было неизменно интересно».
«М-да, – заметил я, – вот так покупаешь свинину для шашлыка и не задумываешься о том, каким образом она получена».
«И правильно. Не надо задумываться. Зачем, к примеру, городской пенсионерке или, допустим, современному ранимому юноше знать о предсмертном поросячьем визге и крови, которую собирает в таз маленький мальчик? Они пришли за продуктом – они его получили».
«Ну да, – согласился я. – Скажите, уже просто ради удовлетворения любопытства, а говядину вы тоже держали?»
«Вы имеете ввиду бычков?»
Я кивнул.
«Да, конечно. И корову для молока, и бычков для мяса. Хотите знать, как получается говядина?»
«Пожалуй, чего уж. Гулять так гулять», – мрачно пошутил я.
«Бычков, действительно, иногда было жалко. Маленький теленок – обаятельное и ласковое существо, не сравнить со свиньями. Знаете слово «волоокая»? Его используют, когда хотят подчеркнуть красоту женских глаз. У телят, да и у взрослых коров, очень красивые глаза: глубокие, большие и влажные, с длинными ресницами. Конечно, лишать жизни обладателя такого взгляда всегда жалко, но чувство это быстро проходило. Быка выводили из сарая и каким-то образом обездвиживали: или привязывали к забору, или просто давали ему ведро воды. Последнее было даже удобнее, поскольку во время питья бык наклонял голову к ведру, и в этот момент кто-то из мужчин сильно бил небольшой кувалдой ему по лбу. Как правило, хватало одного удара, но иногда требовалось два или три. После этого бык падал на передние колени, а потом на бок, и тогда забойщик длинным ножом перерезал ему горло до позвоночника. Все происходило очень быстро».
«А зачем бить животное по голове?» – мрачно спросил я.
«Из гуманных соображений, исключительно из гуманных.
