облегчение, что прекратился ветер и ее окутало остатками тепла от обогревателя.
– Привет, солнышко, – послышался голос, и на столе включилась лампа с красным абажуром.
Кровь отлила у Хэл от лица, и сердце забилось в ушах – с таким звуком волны разбиваются о берег.
Мужчина, стоявший в круге света от лампы, был очень высокий, очень широкий и очень лысый. Он улыбался, но в улыбке не было доброжелательности. Он улыбался, как человек, который получает удовольствие при виде напуганных людей. А Хэл была напугана.
– Что… – начала она, но голос не слушался. – Что вы здесь делаете?
– Может, хочу раскинуть карты, – пошутил человек, а рука в кармане пальто поглаживала нечто, и это Хэл почему-то очень не понравилось. Посетитель слегка шепелявил, высвистывая слова в щель между передними зубами.
– Я закрылась, – выдавила Хэл, изо всех сил стараясь, чтобы голос не дрогнул.
– Да брось ты, – с мягким упреком бросил пришелец. – Ведь можно кинуть пару карт для старого друга матери, правда?
Внутри у Хэл все похолодело, а потом оцепенело.
– Что вам известно о моей матери?
– Я навел о тебе справки. Просто из дружеского любопытства.
– Я бы предпочла, чтобы вы ушли, – сказала Хэл.
У нее в кабинете была тревожная кнопка, но она располагалась как раз там, где стоял пришелец, да и потом все зависит от того, на месте ли охранник пирса.
Человек покачал головой, и Хэл запаниковала, ей стало трудно дышать.
– Я сказала – уходите!
– Ну-ну-ну… – Человек покачал головой, на секунду перестав улыбаться, хотя улыбка не исчезла из глаз – своего рода удовольствие от ее страха и попыток его скрыть. Свет от лампы освещал лицо снизу, как в фильмах ужасов. – Что бы сказала мама своей девочке, которая так обращается с ее старым другом?
– Я вам не девочка, – прошипела Хэл сквозь стиснутые зубы. Она обхватила себя, пытаясь унять дрожь в руках. – И я не верю, что вы были знакомы с моей матерью. Что вам нужно?
– Думаю, тебе прекрасно известно, что нам нужно. И ты не можешь отрицать, что мы пытались уладить дело по-хорошему. Мистер Смит даже написал тебе письмо. А он пишет далеко не всем клиентам.
– Что вам нужно? – не дрогнув, повторила Хэл, но, в общем-то, чего спрашивать? Она знала ответ. Как знала и то, что означали письма.
Пришелец опять покачал головой:
– Да будет вам, мисс Вестуэй. Давай не будем играть в кошки-мышки. Ты отлично знала условия, на которые соглашалась.
– Я заплатила уже в три, в четыре раза больше. – Голос чуть не сорвался от отчаяния. – Ради всего святого, пожалуйста. Вы же знаете, что я заплатила. Отдала вам больше двух тысяч фунтов. А занимала пятьсот.
– Договор есть договор. Ты согласилась на проценты. Если не по душе, не надо было соглашаться.
– У меня не
