помнить. – Я – хозяин «Трентона». Вы один из наших самых дорогих гостей, так что, если я могу чем-то…
– Где Джинни? – оборвал его Роберт.
– Джинни взяла отпуск.
– С ней все в порядке?
Симмонс не ответил. Так и есть, с ней что-то случилось.
– С Джинни все нормально, – наконец сказал Симмонс. – Мы надеемся, что она вернется к нам через несколько недель. Я знаю, она – ваша любимица, но Миранда…
– Как ее найти?
– Доктор Уайетт, извините, но…
Прежде чем он осознал, что делает, Роберт перегнулся через стойку и схватил Симмонса за ворот рубашки.
«Уайеттам никто не отказывает!» – рычал голос отца в его голове. А может, он слышал не голос отца, а свой собственный. Кажется, он сказал это вслух. Блондинка пискнула.
– Доктор Уайетт, – пыхтел Симмонс. – Это какое-то недоразумение.
Роберт опомнился и отпустил его. Надо было не пугать, а заинтересовывать. Он перевел дух и как можно спокойнее спросил:
– Сколько?
– Чего?
– Сколько? – повторил Роберт. – Простите, что я напугал вас и вашу барменшу, я не хотел этого. Я бы хотел загладить свою вину. Сколько?
Симмонс уставился на него, разинув рот.
– Тысяча вас устроит?
– Долларов? – выдохнул Симмонс.
– Скажем, две тысячи.
В конце концов, у каждого есть своя цена. Если у Джинни были проблемы, он должен ей помочь. Но для этого надо сначала выяснить, где она. Если Симмонс откажется от денег, у Роберта есть другие способы, но это займет больше времени.
Симмонс вытер пот со лба и достал свой бумажник.
– Вы хоть понимаете, что предлагаете мне нарушить закон?
– Вы хоть понимаете, что мне плевать? – отозвался Уайетт.
Понятно, что, когда речь шла, например, о насилии или убийстве, Роберт уважал законы. А в остальных случаях… Он был Уайеттом. Деньги открывали все двери.
Симмонс тоже это знал.
– Вы можете поклясться, что не навредите ей?
– Да я ее и пальцем не трону.
«Если она сама этого не захочет», – промелькнула у него в голове странная мысль.
Симмонс сдался.
– У нее проблемы в семье. Я дам вам адрес.
Глава 3
Джинни обессиленно опустились на бетонную ступеньку перед домом Николь, слишком уставшая, чтобы плакать.
Нет, неправильно. Теперь это ее дом.
Николь мертва.
И так как у них никого не было, Джинни унаследовала все, что принадлежало Николь. Включая дом их детства.
Все теперь ее. Подержанный седан. Огромные счета из клиники. Счета за похороны. Сожаления и угрызения совести.
Ребенок.
Смерть – это ужасно, это все знают. Но никто не предупреждал Джинни, что
