губы двигались недостаточно быстро, чтобы выместить всю скопившуюся внутри злобу.
В каменном лице Дрейка не осталось ни кровинки. Его глаза горели бешенством, рука трепетала, словно вышла из-под контроля. Казалось, он вот-вот захлебнётся собственной яростью.
– Я тут мозг! – орал Кейн. – Я! Я мозг и сила, истинная сила, четыре деления, ни у кого столько нет. Я такой один. Я! А ты думал, почему Мрак держал меня у себя трое суток? Почему… почему он до сих пор в моей… в моей…
Голос Кейна резко переменился. На секунду ярость сменилась всхлипами. Он заметил это и взял себя в руки, с трудом сглотнув. Казалось, ему стало тяжело держаться на ногах, и он потянулся к спинке стула, чтобы не упасть.
И тут Кейн увидел по глазам Дианы, что она не так уж ему и сочувствует, а на лице Дрейка, вне всяких сомнений, читался холодный акулий триумф.
Кейн испустил бессвязный, безумный рык. Он вытянул руки, целясь по обе стороны от Дрейка.
Раздался оглушительный грохот, камни треснули, и пол подскочил вверх на гейзере обломков и комьев земли.
Столб камней и обломков взлетел и ударился в и без того повреждённый высокий потолок, а затем каменный град посыпался вниз, по мере того как вой Кейна стихал.
Воцарилась тишина, не считая фальшивого, неблагозвучного грохота падающих камней.
Кейн стоял с отрешённым видом. Совершенно отрешённым.
Пауза затянулась. Но никто не смел нарушить тишину. И вдруг словно кто-то повернул выключатель – и на лице Кейна снова появилось человеческое выражение. Он хищно улыбнулся.
– Эта девчонка может нам пригодиться, Дрейк, – спокойно сказал он. Затем обратился напрямую к Орсе. – Ведь пригодишься, не так ли? Мы можем тебя использовать? Ты сделаешь то, что я тебе велю? Ты станешь подчиняться мне и только мне?
Орсе попыталась ответить, но не смогла выдавить даже шёпота. И решительно закивала.
– Хорошо. Потому что, если я хоть на секунду усомнюсь в тебе, Орсе, я отдам тебя Дрейку. А ты этого не хочешь.
Кейн, совершенно измотанный, упал на стул. Не проронив больше ни слова, он встал и, шатаясь, поплёлся к выходу.
Лана потрепала пса по покрытой густой шерстью шее.
– Готов?
Патрик едва слышно заскулил, что на его языке значило: «Давай, пора начинать».
Лана встала и проверила липучку, благодаря которой айпод держался на предплечье. Убедилась, что большие ярко-жёлтые наушники на месте: стандартные наушники-капли были слишком велики для её ушей.
Она включила свой «беговой» плейлист. Но, разумеется, бегать она не собиралась. Бег сделает голод совсем невыносимым. Лана перешла на ходьбу. И сократила дистанцию.
В прежние времена, до УРОДЗ, она вообще не бегала. Но теперь многое изменилось. После того, как побродишь по пустыне без капли воды и без карты, а потом наткнёшься на резвую стаю койотов, волей-неволей задумаешься, что надо держать себя в форме.
Начинать ей нравилось
