так ведь надежнее…
Метелкин выслушал это обвинение с презрительным выражением и тут же заявил:
– Все это одна пурга! Одни слова, и ничего больше. Никаких бойцов я не посылал и, вообще, к этому делу не имею никакого отношения. Хотите предъявить обвинение – поехали в прокуратуру или в следственный комитет, пусть меня допросят по всей форме. И станет видно, что нет ничего.
– Неужели прямо-таки ничего? – усмехнулся Крячко. – А если напрячься и вспомнить? Ведь на тебе не один труп висит, а по крайней мере, шесть! Кроме Саблина, есть еще охранник Луговой и его сосед по палате. Затем егерь Меняйло, убитый в Завражном. Ну и, наконец, две девушки. Ты что, Руслан, девушек совсем забыл? А мы вот не забыли…
– Причем знаешь, Стас, что я думаю? – добавил Гуров. – Что в тех четырех убийствах он выступал как организатор, а девушек убивал сам. Правда, Руслан? Ну, скажи!
– Хватит заниматься беспределом! – с каменным выражением лица проговорил Метелкин. – Ничего я вам не скажу! Отвезите меня к офису! Тогда, может, и не буду на вас жалобу подавать. А то подам жалобу прокурору Аблязову, и вас самих в СИЗО отправят.
– О, какая угроза! – воскликнул Стас. – Прямо поджилки трясутся! А вот теперь послушай, парень, что мы с тобой сделаем, если ты так и будешь хвост распускать и орать здесь всякую чушь. Нет, мы не повезем тебя в ваше СИЗО. И к прокурору Аблязову тоже не представим. Мы знаем, как у вас в Шатровске устроена правоохранительная система. Вы все здесь привыкли жить в темноте и вершить темные делишки. Потому ты и не боишься полиции, а боишься только таких же бандитов, как ты сам. Но мы сделаем иначе. Мы посадим тебя в эту машину и поедем в Москву. В Москву, понимаешь? И там на суде предоставим доказательства твоей причастности к шести убийствам. Поместят тебя, скажем, в Бутырку. Хочешь в Бутырку, Руслан?
О такой перспективе помощник Лучинина, похоже, не думал.
– Ладно, хватит пугать, я и так пуганый, – пробормотал он.
Однако это выглядело как-то неубедительно. Видимо, Метелкин начал понимать, что слова Крячко – не пустая угроза.
– А мы тебя и не пугаем, – произнес Гуров. – Прикинь сам, что нам мешает так сделать? Вот машина, она вполне исправна. До Москвы где-то восемь-девять часов езды, а если гнать побыстрее, как любит полковник Крячко, то и за семь часов можно уложиться. И уже через восемь часов ты будешь сидеть в камере в Бутырке. Имей в виду, выйдешь ты оттуда… очень не скоро. И выйдешь только для того, чтобы отправиться в какую-нибудь зону за Полярным кругом, где будешь отбывать пожизненное. Меньше ведь тебе не светит. Поэтому подумай, что лучше: продолжать испытывать наше терпение и качать права или начать отвечать на наши вопросы?
Метелкин молчал. Опять в нем происходила серьезная мыслительная работа. Наконец он произнес:
– А что за вопросы-то?
– Да есть несколько вопросов, – пристально посмотрел на него Лев. – Все про то же самое: об одном убийстве, о другом. Как
