собаченция.
Хозяин наклонился к ней и пристегнул кожаный ошейник.
– Держи, – протянул он Ракитину поводок.
– А… Это… – промямлил тот растерянно.
– Чиво?
– Сколько гулять-то?
– Она долго любит. Побегай с ней в парке, в киношку сходите.
Ракитин пошевелил плечами. В киношку. Может, ее еще в китайский ресторан сводить?
Он продолжал топтаться на месте.
Собачка нетерпеливо мела хвостом пол.
Ракитин тоскливо вздохнул.
– У меня… это… – наконец вымолвил он. – С финансами туго.
– С баблом, что ли? – Гоша презрительно фыркнул. – Так бы и говорил, а то стоит, сиськи мнет.
Он скрылся в квартире и уже через полминуты протягивал Ракитину купюру в пятьдесят долларов.
– На. Это аванс. По возвращении получишь сполна.
Ракитин, не веря своим глазам, смотрел на зеленую бумажку.
– А русских нет? – прохрипел он.
Гоша удивленно гоготнул.
– Ну ты, Вован, даешь. Где ж я тебе русские найду! Держи, говорю!
4
Ракитин сидел в темном зрительном зале и, поглаживая песика, с умилением смотрел на экран. Тузик, как с легкой руки окрестил его Ракитин, возясь на его коленях, грыз купленную в аптеке специальную косточку. Там же Ракитин затарился несколькими пузырьками боярышника и теперь, глядя на ожившие картинки своего детства, время от времени прикладывался к маленькому горлышку, и слезы текли по его грязным небритым щекам, оставляя кривые, неровные, как вся его жизнь, дорожки.
Потом они бродили с Тузиком по парку, карманы Ракитина впервые за несколько лет были полны денег, и это обстоятельство не давало ему покоя. Чтобы хоть как-то заглушить неестественность происходящего, он каждые четверть часа прикладывался к очередному пузырьку, стараясь не замечать косых подозрительных взглядов.
Был уже вечер, когда они с Тузиком наконец оказались у знакомой двери.
– Ну как? – спросил Гоша. – Порядок?
Ракитин молча кивнул. Это было все, на что он сейчас был способен.
– Молодца, Вован, – похвалил хозяин, принимая поводок. – Молодца.
Он подхватил Тузика и скрылся в квартире, плотно прикрыв за собой дверь.
Ракитин стоял, пошатываясь, с трудом прокручивая в затуманенной голове вязкую мысль: обманул его Георгий. Не заплатит больше ни цента.
Ракитин уже хотел было пойти, не разбирая дороги, вниз по лестнице, как дверь вновь отворилась.
– Держи. – Гоша протягивал ему три, аналогичные утренней, бумажки.
– Сы… Сыспасиба, – с трудом выговорил Ракитин и снова почувствовал, как его глаза обдает жаркой волной.
– Тебе спасибо, – хмыкнул Гоша. – Завтра придешь?
Ракитин кивнул и для убедительности, ковырнув ногтем большого пальца верхний зуб, провел ладонью поперек шеи.
– Гадом буду, – как можно
