ноги еще плохо двигались. После третьего кубка я решил, что пора брать быка за рога, попытаться выяснить, что тут происходит и как я тут оказался. Прокашлявшись, я на пробу взял нижнее си и, решив, что сойдет, повернулся к группе обнаженных гражданок.
– Хочу поинтересоваться… – начал было я, но они взвыли свое дурацкое «Тзар», потом расступились, и вперед выплыла дива поистине голливудских пропорций. Как говорится, девяносто – шестьдесят – девяносто. Нет, боюсь, первую цифру я сильно занизил. В общем, любители силикона, все сюда. Правильные черты лица и надменный взгляд делали ее неприступной, несмотря на наготу, – кроме бус и браслетов на запястьях и лодыжках, на ней ничего не было. И ни одного волоса на теле, если не считать странных татуировок, которые словно паутина покрывали кожу. Но увы… от нее веяло не вседозволенностью спутницы байкера, а ледяным мрамором греческих статуй. – Хочу поинтересоваться… – вновь повторил я, но закончить мне не дали.
– Я, принцесса Крымии Янина, приветствую тебя, о Тзар – великий воин.
Меня перекосило. Ладно, что тело не мое, ладно, что сволочь Тогот не хочет мне объяснить, что к чему, так еще эта снежная королева со своим возвышенным стилем. Мне бы что попроще. Бутылочку «Амстердама» вместо красного пойла, воблу и пару серий «Нашей Раши», ну так, для начала, чтобы в себя прийти.
– Я счастлива, что нам удалось вернуть тебя в наш мир, – я хотел было сказать, что я-то вовсе не счастлив, и вообще я – Артур Томсинский – проводник, и в этой средневековой усыпальнице, в теле какого-то доисторического гиганта мне определенно делать нечего. Однако вместо этого я стал слушать дальше. – Но прежде чем ты ступишь за пределы колдовского круга, ты должен поклясться, что в благодарность за воскрешение станешь служить мне верой и правдой.
Только этого не хватало! Вот кому-кому, а голым бабам я еще не служил.
– Не соглашайся. Поторгуйся. Ограничь срок службы, – вновь обозначился Тогот.
– А это обязательно. В принципе я бы из колдовского круга и не выходил. Нас и тут неплохо кормят.
– Не дури. Тебя сюда отправили не выпендриваться, а дело делать. Как там в ваших дурацких сказках, огра ничь дело тремя желаниями. Тебе своими делами заняться надо.
И хоть я не помнил, что у меня за свои дела, я автоматически согласился. Этот рефлекс у меня с детства. Если ты в чем-то сомневаешься, то спроси Тогота. А как Тогот скажет, то лучше так и сделай, иначе жизнь может оказаться скучной и несимпатичной, как пьяный ППСник.
– Хорошо, – кивнул я красотке. – Только так дело не пойдет. Обозначим вехи. Скажем так, я выполню три желания… Разумных желания, для исполнения которых Вечности не потребуется, а потом ты оставишь меня в покое.
Теперь настала очередь красавицы сопли жевать.
Пока она думала, я отошел назад, присел на край открытого саркофага.
– Если ты откажешься повиноваться, то навсегда останешься в колдовском круге и умрешь…
С «автоматическим
