Была б его воля, он сюда, скорее всего, переехал бы жить. Но сторож изрядно следит за этим, дабы не дошло до конфуза. Через два часа, после того как Яков приходит на кладбище, сторож идёт за ним, чтобы увести его оттуда, ибо самостоятельно Антонов не способен покинуть сём место. Успеет ещё тот наговориться. Завтра всё будет по той же программе.
Следующий день у Антонова начался абсолютно идентично предыдущему, за исключением нескольких особенностей, приуроченных ко дню рождения Ирины. Яков долго думал, что сделать такого необычного для неё. В предыдущие её дни рождения он особенно не заморачивался, теперь сильно корит себя за это. Фантазии хватило только для того, чтобы вместо шести тюльпанов купить двадцать штук. Этим действием он изрядно удивил продавщиц в цветочном магазине, которые заранее заготовили цветы для Антонова.
По дороге к электричке, Яков решил зайти в супермаркет и купить там торт, свечки и воздушные шарики. Своим внеплановым походом в магазин он изрядно задержал маршрутку около станции. Но больше сомнения и негодования вызывало не сколько опоздание Антонова, сколько то, что он ехал на кладбище с тортом и шариками словно на какой-то праздник. Единственный, кто не был этому удивлён – так это сторож. За все время, сколько Яков приходил на посещение, он и не такое вытворял. Но и его можно понять. Он пережил колоссальную психологическую травму. По-хорошему, тому надо бы подлечиться. Но пока Антонов сам не поймёт, до чего он докатился, никто его не остановит.
К огромному удивлению Якова, он сегодня был не первым, кто пришёл к могиле Ирины. С утра к ней заглянула её родная семья: сын, две дочки и две внучки. Увидев Антонова, старшие дочери изрядно помутнели. Одна из них, Елена, сразу же направилась к Якову:
– Опять Вы? – она говорила в полголоса. – У нас уже был с Вами этот разговор. Что за цирк Вы снова устраиваете: шарики, торт, свечи… У Вас хоть есть малейшее чувство уважения? Хотя бы по отношению к ней?
Антонов замялся. Он и не знал, что отвечать. Он нарушил их договор. Теперь нужно было выкручиваться из этой ситуации. Яков чувствовал себя перед Еленой каким-то провинившимся мальчишкой. Это было достаточно унизительно.
– Да отвечай же, наконец!!! – истерически дёрнулась Елена, выбив из рук Антонова цветы, шарики и торт.
С опечаленным взглядом смотря в небо за улетающими шариками, Яков подобрал с земли цветы. Теперь они стали грязными, помятыми и уже не вызывали приятных чувств. Торт было бесполезно поднимать. Он перестал быть пригодным для употребления.
– Я пришёл не к Вам, моя дорогая Елена, а к своей любимой и единственной Ирочке, – спокойно заявил Антонов, будто бы только что ничего не произошло.
– Она знать Вас не знала! – язвительно сказала Елена.
– Она меня…
– И уж тем более НЕ ЛЮБИЛА!
– Вам ли не знать моего истинного прошлого.
– Зато я знаю прошлое своей мамы, и уж поверьте, Вас в нём точно не было. Или
