стальные нервы.
Да только 16 января 1913 года у полотна со сценой убийства почти на четверть часа застыл невзрачный посетитель лет двадцати пяти. Был он небольшого росточку, теребил прядки своих жиденьких волос, смотрел горящими глазищами и вдруг… кинулся к полотну, закричав: «Довольно крови!» В руках безумца сверкнул нож. Первый удар этого ножа рассек лицо Ивана Грозного, второй – его сына, третий – руки отца и царевича. Удары были такой силы, что не только рассекли холст, но и пробили подрамник, даже толстенную раму раскололи.
Надо отметить, что вандал сбежать не пытался, только всхлипывал, когда смотрители галереи с пришедшими им на помощь посетителями скручивали ему руки. Несколько человек даже признали его – это был сын известного московского мебельного фабриканта Балашова – Абрам.
Изувеченную картину увезли на реставрацию (прошедшую вполне удачно), преступника – сначала в участок, потом – в лечебницу для душевнобольных, где он и окончил свои дни. Только вот москвичи еще долго шептались, что полотно Репина обладает «нехорошим духом» и «черным отсветом». Но ведь и что взять с картины, изображающей такую жуткую сцену: отец в припадке безумия убивает собственного сына-наследника?!
История эта известна всем. Не только в России, но и во всех странах мира знают, что жестокий русский царь Иван Грозный, вспылив, убил сына, царевича Ивана, ударом посоха. Известно и за что: жена царевича поперечила в чем-то Грозному, и тот начал пинать кулаком в живот бедную женщину. А та была на сносях, вот царевич и вступился за молодую жену. Ну тут Грозный и размахнулся на сына. Ну и убил… Зверь… Ирод…
Правда, наш великий историограф Н. Карамзин написал несколько иное. Он считал, что царевич попросил дать ему войска, чтобы освободить Псков, но Грозный, видящий во всем одну измену, решил, что сын хочет собрать войска против него: «Иоанн в волнении гнева закричал: «Мятежник! Ты вместе с боярами хочешь свергнуть меня с престола!» – и поднял руку. Борис Годунов хотел удержать ее, царь дал ему несколько ран острым жезлом своим и сильно ударил им царевича в голову. Сей несчастный упал, обливаясь кровью!»
Впрочем, какие бы версии ни выдвигались – факт был един: отец убивал сына. Да и иноземные историки тех времен отмечали, что вся жизнь русского царства была чудовищной. Царь-убийца скор на расправу. Подданные – дикие звери, варвары. Одно к одному – дикая страна, дикие нравы. Это вам не просвещенная к тому времени благословенная Европа!..
Вот и с картиной Репина сразу же начались твориться дикие вещи. Первый же ее показ на XIII выставке Товарищества передвижников 1885–1886 годов вызвал общественную бурю. Одни превозносили полотно за «правдивую историчность», другие оказались шокированными «такими страстями и количеством крови». В спор вмешались совершенно неожиданно и власти. Правительство обвинило Репина «в клевете на царскую персону»,
