останетесь, Надежда Прохоровна? – с надеждой проговорила Кузнецова.
– Чего же не остаться. – Мадам Губкина поворочалась в кресле с грацией бегемота, прислушалась к легкому топотку, донесшемуся из прихожей.
– Знакомьтесь – Леночка, – представила входящую стройную, миловидную женщину Вера Анатольевна. – Леночка, это мои старинные приятельницы – Софья Тихоновна и Надежда Прохоровна. Я пригласила Надежду Прохоровну пожить у нас какое-то время, Надежда Прохоровна любезно согласилась.
Елена, не сказать чтобы с огромной радостью, оглядела суровую крупноносую бабушку в цветастом платье, пожалуй, с рынка. Мазнула взглядом по улыбчивой Софье Тихоновне.
– Кстати, Леночка. Наденька еще в школьные времена славилась умением распутывать самые странные загадки. – Прищурилась, посмотрела на недоуменно застывшую невестку. – Даже преступления. Ты ведь тоже не веришь, что Геннадия убил Денис?
Неожиданность всего, внезапность вопроса совсем сбили с толку симпатичную шатенку в темном, цвета горького шоколада платье. Елена подняла оба плеча высоко вверх, помотала головой:
– В уме не укладывается.
– И у меня, – проявила согласие свекровь. – Поможешь Надежде Прохоровне разобраться?
– С чем?! – Недоумение Елены возрастало.
– Отведи ее к сторожке, покажи то место. В общем – сама понимаешь.
– Ну-у-у… Как скажете, – обескураженно промямлила невестка. Не исключено, подумала: свекровь тихонько тронулась. Пока без буйства, но лиха беда начало… Приглашает в дом каких-то школьных Сонь и Надь, намекает на детективные способности нелепой бабки с поджатыми губами…
– Сделай, пожалуйста, как я прошу.
– Пойдемте, – не скрывая удивления, сказала Лена и, не дожидаясь «школьниц», пошла на выход.
С вершины высокого, с белеными каменными перилами крыльца открывался вид практически на весь участок. Сквозь не слишком густые ветви старых деревьев проглядывали оба новых дома, сторожка садовника неподалеку от гаража и ворот.
Софья Тихоновна легонько подтолкнула Наденьку в спину:
– Пойдем?
– Идите, я сейчас. Очечницу на столе оставила.
Неловко повернувшись, – колено хрустнуло, заныло! – Надежда Прохоровна заковыляла обратно в дом. Медленно прошла прихожую: Вера Анатольевна, сгорбившись, упирая локти в живот и поджав ноги, скорчилась в кресле.
– Э! Анатольевна! Тебе чего – плохо?! – забеспокоилась Надежда Прохоровна. Заторопилась, ходко подбежала к хозяйке.
Не разгибая спины, Вера Анатольевна повернула к гостье лицо.
Едва только попав в этот дом и увидев архитекторскую вдову, Надежда Прохоровна сразу нашла объяснение всем намекам и неловким лепетаниям Софочки.
Надежда Прохоровна не боялась – и Софа об этом знала – ни Бога, ни черта, ни милиционера,
