Да, это несомненно они, этот хруст шестерней он бы ни с чем не спутал, и значило это только одно, ворота открыты.
– Бросить стены! – заорал что есть сил воевода. – Мечники, к воротам. Лучники, сыпь.
Он подозвал к себе воина и схватив его за плечо проговорил:
– Зарий, я возьму дружину мечников и буду удерживать ворота сколько смогу. А ты выводи войско пещерами. Жителей оставьте, их не тронут, они не грабить пришли, а править. Поэтому уводи воинов, сколько успеешь, все кто останется… Их вряд ли пощадят. Давай.
– Но отец. – возразил парень.
– Зарий!!! – гневно рыкнул воевода, но, смягчив тон, добавил: – Найди Алексия, не забывайте, вы присягали нашему королю. Ступай сынок. Ступай.
Он хлопнул парня по плечу и уходя бросил на него последний, наполненный печалью и решительностью, взгляд. Спускаясь вниз по ступеням, он прокричал:
– Багровая дружина за мной! Остальные за Зарием! Немедля!
Старик спустился в низ, на широкой улице, спешно, собралось около четверти тысячи воинов.
– Родные мои! Вместе с вами на погибель иду. Костьми лягу! Но знаю, каждая минута, выигранная нами здесь, это десятки, а может и сотни жизней наших братьев и сыновей. Дадим им время, а уж они отомстят за нас. Придёт время, и они несомненно отомстят за нас.
– Щиты! – крикнул один из воинов, и все бросились к стенам, где, предусмотрев прорыв, были установлены сотни больших квадратных щитов. Мечники выстроились в несколько рядов, образуя живую стену. Они смотрели в широкий, арочный проём, в каменной стене, за которым бушевало пламя. Несколько горожан пытались выломать дверь за углом, чтоб подняться и опустить ворота, но всё было тщетно. Вдруг языки пламени исчезли, оставив лишь выжженную землю, по которой, сквозь клубившийся дым, двинулась первая волна налётчиков. Из-за спин воинов Радана полетели стрелы, пара десятков лучников, ослушались приказа и пришли принять бой. Захватчики налетели на стену из щитов и не смотря на численное превосходство не смогли сдвинуть её с места ни на перст. Зажимая сами себя в тиски, лишая себя возможности двигаться, они были лёгкой добычей. Воины падали, сражённые мечом или стрелой, на их место тут же поджимали новых, место превращалось в страшную бойню. На каждого убитого мечника города приходилось двадцать неприятелей и это была воистину славная битва. Воевода стоял во втором ряду, плечом к плечу со своими воинами и что есть сил рубил врага приподымаясь над щитами. Достаточно долго им удавалось удерживать проход, и не известно сколько ещё они смогли бы выстоять, но вдруг атака прекратилась. Воины попятились назад и застыли в проёме врат. Солдаты расступились и вперёд, с недовольной, презрительной гримасой, вышел колдун. Он приблизился к стене из щитов на расстояние в десять шагов, остановился, и просто глядел вперёд. Смотрел на храбрых, ненавистных ему людей, защищавших свой дом. На мертвых и ещё живых, воинов, пришедших сюда в погоне за местью или золотом и теперь испускающих кровь, кишки и своё дерьмо по некогда ухоженной улице.
