style="font-size:15px;"> ***
Она не прощается со мной, когда я ухожу. Вещи тоже не собирает. Не знаю, восприняла Марианна мои слова всерьез или сочла их оскорблением, на которое надо ответить тем же и закрыть тему. В любом случае, шагая к остановке, я не хмурюсь и не ежусь, как большинство прохожих, а, наоборот, выпрямляюсь, улыбаюсь бьющему в лицо ветру. Мне все нипочем.
Я ожидал, что будет грустно – неловко, но этого нет вообще. Возможно, сыграла роль реакция Марианны. Если бы она заплакала или стала уговаривать меня не расставаться (с трудом представляю, но мало ли), это было бы сложнее. Все-таки я мягкий человек и не посмел бы указать на дверь несчастному рыдающему существу, к которому к тому же раньше вроде питал нежные чувства. Но выгнать эту разъяренную фурию – да за милую душу. Пусть орет, раздражается и хлопает дверью в другом доме.
Мой автобус приходит первым – не сомневаюсь, что это знамение свыше. Когда двигаешься в правильном направлении, Вселенная идет навстречу. Все это так не похоже на мою предыдущую жизнь… и я впервые представляю себя героем романа. По законам жанра, раз уж они имеют ко мне отношение, тот мужчина позвонит, когда я буду в гуще толпы посреди салона автобуса, лишенный возможности даже пошевелить рукой, чтобы взять трубку.
Но пока мобильный молчит, пропущенных вызовов нет. Я кладу телефон в карман пальто, чтобы сразу ощутить вибрацию.
Втискиваясь в автобус и повисая на поручнях, думаю о том мужчине. Он, конечно, пришел в себя, с удовольствием поел больничную еду (солянка была так себе, а каша ничего), разболтался с соседями по палате. Может, прогулялся с ними по коридору.
Я предполагаю, что он хорошо играет в шахматы. Меня с детства завораживал вид пешек, переставляемых по двухцветному полю. Я играть не умею, но он когда-нибудь меня научит.
Конечно, он позовет меня в гости, как только выпишется. Живет он один, но на холостяцкую берлогу его квартира не похожа – все на своих местах, пыли нет. По старой памяти он выписывает «Науку и жизнь», потому обладает большим багажом интересных, хоть и по сути бесполезных в повседневной жизни знаний. Наша беседа будет увлекательной – никакого пива, мы выпьем по чашке крепкого чая, который он заварит из душистых трав. Это вам не пакетиком в воде поболтать.
Он расскажет, как и почему оказался на улице утром без сумки, куда шел и что успел почувствовать, когда ему стало плохо и стало темнеть в глазах. Какими были его мысли? «Кто-нибудь, позовите на помощь, я сейчас упаду?», «Нельзя отключаться, ведь меня ждут?», «Наверное, я замерзну здесь, посреди города, ведь люди жестоки и равнодушны?». Да нет, не так уж и жестоки. Ведь я…
Есть я. Если вдуматься, это самое важное – быть. Раньше в моей жизни меня почти не было. Чужие мысли, чужие слова просачивались сквозь меня, точно я был призраком. Ничто не отталкивалось от прозрачного внутреннего щита, ничто не задерживалось в пустоте. Одна бывшая при расставании сказала, что я от нее всегда как будто «утекал» (не ускользал – именно это слово).
Я об этом
