та не уловила изменения.
– Скоро, солнышко, – необычайно ласково молвила она, хотя лицо ее сохранило суровое выражение. – Осталось еще пара тестов, и ты свободна. Я отведу тебя к нему, как только все закончится. Обещаю.
Катя улыбнулась.
Но Амиру не понравилась ее улыбка.
Дураку ясно, что Екатерина не собирается выполнять ни одно из обещаний. Видимо, ей удобнее удерживать Марину. Не силой, так обманом.
Интересно, что за способности таятся в этой хрупкой девушке, которая кажется ангелочком?
Разве она могла кого-то убить?
Но внешность обманчива, и порой самые страшные поступки совершают с ангельской улыбкой…
Марина мечтательно улыбнулась.
Если бы Амир обладал сейчас телом, то по нему побежали бы мурашки. Добрая безобидная улыбка. Возможно, с такой вот улыбкой эта девушка убивала человека.
Боже, противно-то как!..
Он предпочел не смотреть на эту голубоглазую красотку, но ее улыбка запечатлелась в его странствующем сознании.
Улыбка делала Марину еще красивее, но и жутко становилось вдвойне. Как она может вот так спокойно сидеть, расспрашивать Екатерину о чем-то, когда на руках ее – кровь?
Наверно, эта девушка – сумасшедшая.
И Алексей зря по ней убивается.
Кстати, как он там?
– Ты тоже чувствуешь его, ведь так? – вдруг спросила Марина, глядя прямо на Амира. Екатерина обернулась. Ее удивленный взгляд – это последнее, что увидел Амир, прежде чем комната растворилась.
Он перенесся к Алексею.
Тот по-прежнему сидел неподвижно все на той же кровати, и трудно было поверить, что этот парень когда-то покидал свою клетку. Но его изменившийся облик лишь подтверждал факт его путешествия в мир снаружи.
Изменилось и еще кое-то.
Губы Алексея шевелились.
Он что-то тихо говорил, но звук его голоса был настолько слаб, что Амир едва слышал его.
– Это я виноват… Это я виноват… Это я…
Он повторял самообвинения без остановки.
Взгляд стал более осмысленным, но тело оставалось неподвижным. Лишь губы настойчиво твердили о том, в чем его вины не было и в помине.
– Она жива! Хватит! – крикнул Амир.
Алексей замолчал, и его зрачки сузились.
– Ты меня слышишь?
Амир оказался в сантиметре от правого уха Алексея. И произнес:
– Она жива!
Губы Алексея машинально повторили эту фразу. И понеслось:
– Она жива! Она жива! Она жива…
Вряд ли до него доходил смысл собственных слов. Он повторял эту фразу бездумно, и Амир даже решил, что в предыдущих его словах было гораздо больше смысла.
Амир посмотрел в палатное зеркало, и вдруг увидел собственный силуэт. Это стало такой неожиданностью, что он некоторое
