думал, вы берёте деньги за помощь в переходе через горы, а не за похороны, – насмешливо заметил странник.
– Мы берём деньги, чтобы иметь возможность помочь многим другим преодолеть Предел. Мы никогда не просим больше, чем человек в состоянии с нами поделиться. И бывают случаи, когда наша помощь оказывается безвозмездной. Считай, что это пожертвование, вклад в общее дело. И этот вклад вовсе не означает, что мы допустим предательство. Наши люди и так рискуют.
– У каждого из нас своё дело. Удачи тебе в твоём, – только и ответил Бран. Выбор у него в любом случае был невелик. Обратной дороги из лагеря Перебежчиков не было, никто не отпустил бы их, знающих местоположение укрепления, обратно. Оставалось только двигаться вперёд и стараться, чтобы путешествие прошло без потерь. Он хорошо понимал, что паладин что-то скрывает, но откровенничать перед Старостой не собирался. Иначе их путь через горы мог бы так и не состояться.
Эднартайя почти весь день отдыхала. Утром она встала последней, когда никого из её спутников на сеновале уже не было. Первое, что ей вспомнилось, как Бран согревал её перед сном, но сейчас ни его самого, ни его вещей, ни даже котелка из-под жаркого рядом не было, и всё это показалось ей грёзами. Она сама отыскала кухню, где за символическую плату приятные женщины накормили её сытным завтраком. Побродив в одиночестве по лагерю, Эднартайя снова вернулась на сеновал и стала перебирать свои вещи в попытке навести порядок в походной сумке.
Внизу послышались шаги. Оставив своё занятие, девушка тихонько подобралась к краю сеновала и посмотрела вниз. В полумраке стойла она увидела брата Корпа. Он устроился на полу и развернул кусок пергамента. Присмотревшись, Эднартайя поняла, что это карта. Паладин что-то высчитывал на ней и делал пометки. Девушка внимательно следила за ним, и наконец разобрала, что место, которое он отмечает кусочком угля – это лагерь Перебежчиков. Закончив с картой, брат Корп свернул её и убрал за ворот рубашки, а затем быстро покинул конюшню.
Эднартайю охватило беспокойство, смешанное с разочарованием. Паладин явно задумал что-то, грозившее им неприятностями. В то же время по-человечески он нравился ей, и было грустно от того, что они могут оказаться по разные стороны баррикад.
– Это был наш бритоголовый друг? – вопрос застал её врасплох, прервав поток мыслей. От неожиданности девушка даже взвизгнула и резко обернулась. Из-под охапки сена за её спиной выбирался Плутак. Вид у него был мятый, и сухие былинки торчали из одежды и волос.
– Ты меня напугал! – возмутилась она.
– Прости, сестрёнка.
– Что ты тут делаешь? Я думала, здесь никого нет.
– До недавнего времени я просто спал. Так что, я прав?
– Да, – она помешкала, – и у него карта… Он отмечал на ней местонахождение лагеря.
– Ничего удивительного.
– Неужели? – изумилась девушка. –
