ну спасибо! Позвольте поклониться в ножки! Мадам меня всего лишь игнорирует. Да плевать я хотел! Мне одинаково осточертели и ее молчание, и ее претензии! Оставьте лучше меня в покое! – Он вскочил и в сильнейшем раздражении удалился.
Эльвира поднялась на веранду. Все обитатели дома уже приступили к завтраку. Большой круглый стол был заставлен белыми кофейниками, молочниками, тарелками с румяными булочками и круассанами, вазочками с маслом и джемом. Антон сидел рядом с Владой отчужденный, с неприступным видом. Диана тоже надула губы и не смотрела в сторону мужа, зато исподтишка благосклонно переглядывалась с Велеховым. Николай был мрачен и рассеян; он ел, по своему обыкновению, мясо – кровавый ростбиф и спаржу, не поднимая головы от тарелки, отчего видна была его лысеющая макушка в обрамлении рыжеватых волос, и двигались по бокам толстые щеки.
Кристина явилась в белых парусиновых шортах и облегающей майке, надетой на голое тело, – тонкую ткань тяжело оттягивали полные груди с большими твердыми сосками. Она и хозяин были среди присутствующих единственной парой, которая чувствовала себя вольготно. Надо отдать должное Велехову: он делал все, чтобы разрядить обстановку.
– Предлагаю ближе к вечеру махнуть в Тосса-де-Мар. Антону будет особенно полезно. Там можно побродить по средневековому городу, полюбоваться крепостью, сходить в музей, где есть полотна Шагала. Поплывем вдоль берега на яхте. Что скажете?
– Ой, как здорово! – зааплодировала Диана, даже запрыгала на стуле. – Едем обязательно, давно мечтаю выйти в море на яхте!
Антон оживился: долго сердиться он не мог, жизнерадостность била в нем ключом, к тому же он был непоседлив и любознателен. Он принялся теребить Владу:
– Соглашайся, хватит кукситься, мы ведь не за тем приехали, чтобы целыми днями валяться на пляже. Я должен осмотреть все побережье и несколько дней потратить на Барселону.
– Езжай без меня, – ледяным тоном ответила она. – Я не могу плыть на яхте, неужели непонятно?
У Антона на лице отразилась борьба противоречивых чувств. Ему не хотелось обострять начавшийся конфликт с Владой, но его злило, что она опять пытается навязать ему свою схему поведения. Ему надлежало проявить внимание, сделать вид, что он печется о ее здоровье, прикинуться заботливым папочкой и отказаться от поездки, либо изобрести другой способ, который устроил бы эту упрямую женщину. Она постоянно требовала от него доказательств любви, не считаясь с ситуацией, уместностью, его настроением, наконец! Взбеситься можно! Эти бабы буквально помешаны на слащавом сюсюканье: «мой котик», «мой козлик», «зайчонок», «малыш», «скажи, что ты меня любишь», «а теперь покажи, как ты меня любишь», «я тебя обожаю, а ты меня?».
Хорошо хоть сейчас молчит, а то убил бы!
Антон скрипнул зубами, его бархатные брови сошлись на переносице.
– Договорились, – бросил он со злостью. – Тебе действительно лучше остаться дома.
– Отличный выход, Владочка, – встрепенулся Велехов
